Внимание!
Главная
Все дневники
Список избранных
Случайный дневник
@дневники: изнутри
среда, 04 февраля 2009
11:36
Зимние игры, тур первый, читательское голосование за лучший текст (часть 2)
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Последний день голосования!
запись создана: 25.01.2009 в 18:51
Вопрос:
Зимние игры, вторая часть голосовалки
1. Текст 7: Без названия
5
(18.52%)
2. Текст 8: "Вот ведь еще одна головная боль"
4
(14.81%)
3. Текст 9: "Всем нужна машина"
5
(18.52%)
4. Текст 10: Без названия
5
(18.52%)
5. Текст 11: Без названия
8
(29.63%)
Всего:
27
Всего проголосовало: 19
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
11:36
Зимние игры, тур первый, читательское голосование за лучший текст (часть 1)
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Последний день голосования!
запись создана: 25.01.2009 в 18:51
Вопрос:
Зимние игры, первая часть голосовалки
1. Текст 1: "Луна, трава и белый дракон"
3
(8.57%)
2. Текст 2: "Track 5.5 «Lovely babies»"
7
(20%)
3. Текст 3: "Я не пытаюсь"
3
(8.57%)
4. Текст 4: "За перекрестком"
5
(14.29%)
5. Текст 5: "Интервью"
10
(28.57%)
6. Текст 6: "Как мало вы знаете..."
7
(20%)
Всего:
35
Всего проголосовало: 21
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
11:24
Зимние игры: Разминка
все записи пользователя в сообществе
тексты
Автор:
Коробка со специями
Ангст, R, Комье, Кэнью, Оригинальный Транспорто-Персонаж
Тридцатое августа застает Кэнью в какой-то грязной подворотне, в испачканной кровью одежде, с разбитыми костяшками пальцев и затухающей злобой.
Кэнью сидит на аккуратной куче трупов, щурится, озирается по сторонам. Где-то тут валяется пачка сигарет, которая выпала у него из кармана, но в такой темноте вряд ли он ее найдет.
читать дальше
Ему невыносимо хочется курить, с того самого момента, как он понял, что потерял сигареты.
Он нервозно щелкает зажигалкой, кремень искрит, но бензин закончился.
Вообще, в такую жару курить не очень приятно. Чувствуешь, как с каждой затяжкой твои силы уходят, а воля истончается.
Когда закончится лето, курить будет значительно приятнее.
Да, когда закончится лето...
Кстати, нафаршировать крысиной отравой его сигареты. Отличная идея.
Глухие стены с обеих сторон, что-то хлюпает под ногой, Кэнью думает, не мешало бы переодеться.
Когда закончится лето, он будет носить белое хои, вот так-то.
Луна появляется в просвете стен, и это чертовски символично.
Луна круглая, она не белая и не золотая, а какая-то невнятно-блондинистая... не к ночи он будь помянут.
- Дай сигарету, - негромко говорит Кэнью.
- И что на этот раз? - Комье бесшумно появляется из-за угла.
- Вывалилась пачка из кармана, - разводит руками Кэнью. - Ну где я ее в такой темноте искать буду...
- Переоделся бы ты... - вздыхает Комье. - Я как знал...
И швыряет в него пакетом с одеждой.
Не обманывайтесь его кажущимся добродушием.
Его кажущейся рассеянностью.
Только последний идиот сочтет Комье Санзо везучим идиотом.
Он везучий мудак, этот Комье Санзо.
Он видит в темноте получше любого екая.
Он умеет ходить бесшумнее тени и видит то, что чего не видят другие.
Кэнью тянет грязную майку вверх, смотрит прямо на темный силуэт, загораживающий бледную луну, потом он кидает майку назад, за плечо и расстегивает ремень джинсов.
- С тебя пачка сигарет, - говорит он. - За просмотр. И два мешка денег.
Ему невыносимо хочется, чтобы темная фигура вздрогнула, сделала шаг вперед.
Молния на джинсах со скрипом расстегивается.
- Пачка сигарет, - отвечает Комье. - И еще зажигалка в качестве утешительного приза. Шевелись быстрее, мы отсюда уезжаем. Я подожду в Расецу.
Он уходит.
- Сенсей, ты жадный мудак, - говорит Кэнью ему вслед и снимает с себя грязные джинсы.
В пакете - очередные джинсы, очередная майка.
Ему не помешал бы душ.
И пакетик с крысиной отравой, пикантная бомба в красном мальборо.
Кури в свое удовольствие, сенсей.
Сдохни, сенсей.
Когда он выходит из подворотни, он видит Комье, прислонившегося к бамперу Расецу и пускающего табачный дым в небеса.
В тусклом свете уличного фонаря Комье машет ему рукой - спокойный и расслабленный, задние карманы на джинсах оттопыриваются, в каждом - по сутре.
Нет, он не так прост, этот Комье Санзо, чтобы носить в карманах сигареты и кредитку.
Если он проебет что-нибудь по пьяни, или в драке - то это будет что-то, действительно важное.
Но минуточку.
Комье Санзо умеет пить, не пьянея и решать конфликты в зародыше.
Он старше самого Будды, ему почти сорок, если Кэнью доживет до этих чертовых сорока, он наверняка будет выглядеть гораздо более представительно.
Почтительный и благодарный ученик, он будет жечь погребальные благовония в каждую годовщину смерти Комье.
Он будет жечь погребальные благовония и радоваться, как дитя.
- Поехали, - говорит Комье. - за городом есть мотель, остановимся там.
Он упирается рукой в бампер Расецу, и Кэнью кажется, что она прогибается под его ладонью, ласково и неразборчиво мурлычет ему что-то мотором.
Он такой популярный парень, этот чертов Комье.
Его любит даже бездушная техника.
- Расецу, детка, сейчас поедем, - Комье проводит ладонью по двери.
Возможно, он склонен думать, что Расецу, их красный спортивный феррари, это что-то живое.
Идиот.
Кэнью садится в машину, раздраженно хлопает дверью и закуривает.
- Мир полон простых истин, - говорит Комье.
Все истины Комье - простые, и от всех тошнит.
Кто-то собрал его волосы в хвост, кто-то нацепил на его лицо прозрачные очки.
Кто-то разгладил его лицо и растянул его в губы в равнодушной улыбке.
Кто-то, сдох бы это кто-то, повесил на зеркало брелок с фигуркой светловолосого мальчика-монашка.
Когда Расецу трогается с места, брелок перекручивается.
Поворачивается к Кэнью фиолетовыми точечками глаз.
- Когда ты слаб, тебя убивают. Когда ты становишься сильнее, ты убиваешь. Когда ты становишься сильным, ты можешь выбирать, убьешь ты или нет, - говорит Комье.
- Я безнадежен, - отвечает Кэнью. - Или ты - бестолковый учитель. Скорее второе, потому что я гений.
Комье закуривает сигарету, бросает пачку в лоток между сидениями.
- Когда закончится лето, ты станешь Санзо Хоши, - уверенно говорит Комье. - Сил моих больше нет терпеть твои загоны.
Он выжимает сто пятьдесят, Расецу летит по темной дороге, Кэнью кажется, она кричит от счастья.
Возможно, ей нравится скорость.
Комье ее так редко балует, а она все равно его любит.
- Опусти крышу, - говорит Кэнью. - Я хочу чувствовать скорость. Мне душно. Этот август меня доконает.
- Обязательно доконает, - говорит Комье. - Сейчас, докурю и опущу, ладно? Открой пока окно.
Фигурка монашка, висящая на зеркале, подпрыгивает, закручивается на металлической цепочке.
Ветер из открытого окна треплет желтые ниточки-волосы.
Пытается сорвать белые одежды послушника.
Глупая маленькая куколка, у тебя еще все впереди.
- Добрый вечер, - говорит Комье. - Один двухместный.
Парень за стойкой едва заметно морщится, берет кредитку брезгливо, двумя пальцами.
Это все потому, что Кэнью цепляется руками за рубашку Комье и прижимается к его спине щекой.
Комье разворачивается, ловит его в тот момент, когда Кэнью начинает сползать на пол.
- Какого... - терминал булькает, у парня изумленно округляются глаза.
- Это... - неуверенно спрашивает он. - Ваша... кредитка?
- Помоги мне, - оборачивается к нему Комье. - Там, у входа, сумка. Какой этаж?
- Второй, - отвечает парень и бросается за сумкой.
- Я не ее имел в виду... Мне нужен лед, - говорит Комье. - Немедленно.
Портье останавливается, разжимает пальцы, вцепившиеся в ручку сумки, послушно кивает.
- Мне нужен лед... - тихо повторяет Комье, тело Кэнью такое горячее, такое безвольное, его тяжесть ощущается как нечто, злонамеренно нарушающее правила их игры. - Как это двусмысленно...
Кэнью приходит в себя от холода, он лежит в ванне со льдом, он бы не удивился, если бы обнаружил, что у него под шумок вырезали левую почку.
- Твою мать, - говорит Кэнью и поднимается, опираясь на борта ванной.
Его бьет дрожь, он почти не помнит, что значит "подыхаю от жары".
Он чувствует каждую свою мышцу, болезненно сокращающуюся в попытке выделить тепло.
- Эй, чертов Комье! - сдавленно кричит Кэнью. - Где моя сутра?! Я умираю, как хочу курить!
Комье появляется как ангел милосердия, с нагретым халатом и двумя махровыми полотенцами.
У него во рту сигарета, он удивленно дергает бровью.
- Надо же, - говорит он. - Живой и даже крыша не съехала.
Рукава у него на рубашке закатаны по локоть, Кэнью думает, возможно, он беспокоился о своем подопечном.
Готовился выуживать его из импровизированной проруби.
И заранее позаботился о том, чтобы не намочить рубашку.
Если только сумку занесли в номер, проблема будет решена.
Крысиный яд, концентрированная серная кислота, заряженный пистолет, сильное снотворное и десяток скальпелей.
Когда Кэнью открывает дверь ванной, горячий влажный воздух бьет его под дых.
Он долго не может отдышаться.
Стоит в коридоре, согнувшись, как старый дед.
Комье стоит напротив него, крутит в руке бокал с пивом.
- Сегодня тридцать первое августа, - говорит Комье. Он наконец-то снял свои дурацкие очки, фактически, сейчас из дурацкого на нем только рубашка и джинсы. - Я тебя поздравляю. Наше время вышло.
- Как, - хрипит Кэнью. - Как вышло...
Как, хочет сказать он.
Я еще не стал Санзо Хоши, ты, ебаное трепло.
Я еще не поимел тебя.
Эта твоя задница, обтянутая джинсами, сначала - сутры, из задних карманов, пусть не будет даже намека на суть происходящего, потом - дернуть за кожаный ремень, потом - зацепить большими пальцами пояс и потянуть вниз.
Бокал с пивом упадет, покатится по полу, холодная - впрочем, в это время года все быстро нагревается - жидкость плеснет на ноги, удар толстого стекла о деревянный пол будет глухим и тихим, его никто не услышит.
Все это иносказательно, слишком, слишком иносказательно, а под насмешливым взглядом Комье Санзо Хоши становится несбыточно-метафоричным.
- Вот, что я мог бы тебе сказать, - улыбается Комье. - Если бы сегодня не было тридцать первое августа. Не будь привязан ни к чему. Живи только для себя. У тебя нет ничего из того, что тебе хотелось бы.
- Тридцать первое августа! - выдыхает Кэнью. - О чем ты бормочешь! У меня есть еще целые сутки!
Комье согласно кивает.
Разворачивается.
- Я закажу тебе кофе, - бросает через плечо Комье. - Хочешь со льдом?
Кэнью не хочет со льдом, он слишком замерз.
Комье уходит.
Полночи Кэнью ворочается на кровати.
Все никак не может согреться.
Горячий августовский воздух встает комом в горле, продирает легкие, сушит слизистую рта.
Дрожь не проходит, прячется куда-то под кожу, выкручивает позвоночник.
На соседней кровати Комье чиркает зажигалкой, подкуривает сигарету.
Поднимает руку вверх и крутит на пальце брелок.
Мальчишка-монашек с желтыми ниточками-волосами медленно оборачивается к Кэнью.
- Ты по нему скучаешь, - говорит Кэнью.
Комье подбрасывает брелок в воздух, и ловит его, прячет его в своей ладони.
- Спи, - говорит Комье.
- Я видел эти твои зарубки на крыле Расецу, - говорит Кэнью. - Ты даже дни считал. И как она тебе только позволила...
- Она? - Комье садится на кровати. Улыбается в темноте, неясно и отстраненно. - О чем ты?
- Ты оживил Расецу, кретин, - отвечает Кэнью. - Она больше, чем автомобиль. Она тебя любит, выгляни в окно, если не веришь - она удрала со стоянки и охраняет тебя.
- Надо же, - говорит Комье.
Самый худший вид циников - это романтики, которые считают себя циниками.
Комье не спешит посмотреть в окно, но он внимательно смотрит на Кэнью.
- Успеешь за сутки? - спрашивает он.
- Конечно, - отзывается Кэнью. - Я тебя поимею, скотина.
- Спокойной ночи, - говорит Комье.
Он оборачивается, так, как будто собирался посмотреть в окно, и замирает на месте.
Достает сигарету.
Щелчок зажигалки, в воздухе начинает пахнуть табаком.
Комье ставит пепельницу на тумбочку и ложится на кровать.
- Ты что, курить бросил? - спрашивает Комье. - Такой правильный мальчик...
- Я тебя люблю, - говорит Кэнью. - Наверное, и правда все бесполезно...
- Спи спокойно, - говорит Комье. - У тебя есть еще сутки.
Расецу снится дорога.
Ей снится ровное дыхание ее мотора и камни, разлетающиеся из-под колес.
Во сне Хозяин гладит ее по крылу, его пальцы скользят по уродливым зарубкам на ее крыле с такой печалью и нежностью, как будто эти зарубки - что-то, для него очень важное.
Расецу тихо вздыхает, ей кажется, Хозяин грустит.
Расецу привычно сворачивается клубком вокруг куколки, висящей на ее зеркале.
Утром все будет хорошо.
Кэнью снится снег. Теплый и ненастоящий, такой, что отчетливо видна каждая снежинка.
Снег падает на Кэнью, одевает его в белые, белые одежды, ласково и равнодушно гладит по щекам.
Кэнью поднимает голову вверх, подставляет лицо падающим снежинкам, он слышит крики ворон, но не видит их силуэты, черные, размытые и неясные на фоне снегопада.
Ему тепло, тепло и сонно, и еще немножечко страшно.
А вдруг он не проснется никогда?
Комье просыпается ранним утром, нащупывает стакан с водой, стоящий на тумбочке, подносит его к губам и останавливается.
Ставит стакан обратно на тумбочку.
Бросает в него сигарету, и потом наблюдает, как прозрачная жидкость, шипя, разъедает бумагу, табак, фильтр.
Все это очень, очень опасно для жизни.
Дети, не стоит повторять это в домашних условиях.
Комье улыбается в темноте.
Мы почти подошли к финалу, и бездна уже так близка.
Утром все будет хорошо.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
13
)
Поделиться
вторник, 03 февраля 2009
10:59
Зимние игры: Разминка
все записи пользователя в сообществе
тексты
Автор:
Grande Generale Kenren
- Как я провел лето… - выведено неровным почерком на листе бумаги, дальше лист оставлен и, судя по всему, надолго, Санзо смотрит на него, хмыкает и садится за стол.
читать дальше
Дедуктивных способностей особо не требуется, все слишком банально, Хаккай опять пытался учить Гоку, вот ведь профессия худшая из привычек, как привяжется, так намертво… хватает же у него терпения. Гоку все равно убежал играть, а Хаккай потом придет, посмотрит на чистый лист, вздохнет и уберет его в копилку какую-то... прямо как мамаша, которая бережно хранит первую буковку написанную ребенком… у него этих первых буковок уже… тот еще архивчик, небось, интересно где хранит? Так-то ясное дело - у Хакурю в багажнике, а когда дракончик собой становится?... Не под рубашкой же носит... хотя такой толщины броня бы получилась.
И темку-то задал для сочинения... интересно, Гоку правда помнит все лето? Мне казалось, мы все лето то ехали, то дрались, то спали... жаркое времечко вышло, во всех смыслах слова. А Санзо задумался, даже газету не открыл, на лист косится, сам, что ли, по школьным заданиям соскучился? Или нет, о Гоку думает, лист к себе утянул и в веер складывает, сейчас обезьян получит за то, что задание бросил, даром что Хаккай задавал, обезьяна-то санзовская.
Санзо уже и позвать Гоку собрался, только Хаккай откуда-то вынырнул, улыбается, листик так аккуратно из руки Санзо вытянул, развернул, шепчет что-то, монах аж расслабился сразу, интересно, что ему Хаккай такое сказал?
Санзо аж ухмыльнулся, ой не к добру это…
Я тогда глянул на это, да и свалил от греха подальше… а вечером прихожу, смотрю, в комнате Хаккай какие-то стопки листов раскладывает, у меня сразу подозрения закрались, он голову поднял, улыбается:
- Годжо, дверь прикрой… это Гоку сюрприз будет, мы на праздник скоро приедем, Санзо туда не хочет, опять с благословениями пристанут, они с Гоку остаются, точнее Гоку заниматься будет, пока все свои задания не выполнит.
У него в глазах аж такой маньячный огонь промелькнул, я невольно на лимитеры покосился, не, все на месте, в лунном свете сверкают, будто чистил недавно…
Я уже ложился, когда сквозь шорох листов услышал многообещающее такое:
- Так, что весь день наш…
Что-то я Гоку чуть не позавидовал…
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
понедельник, 02 февраля 2009
19:01
Разминка на Зимних играх!
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Дорогие участники челленджа... а также все, кому нечего делать, кто пробегал мимо, кому захотелось написать чего-нибудь, но не было идеи.
У нас же зима, верно? И игры - зимние. А так хочется лета...
(Мне, по крайней мере.)
Пока мы ожидаем голосовалки от двух авторов, предлагаю вам в качестве разминки
Сочинение: "Как я провел лето"
. Написанное, разумеется, от лица одного из персонажей канона.
На этот раз ничего вас не ограничивает: персонаж - абсолютно любой, хоть какой-нибудь несчастный ёкай, случайно попавшийся на пути Санзо-икко. Любой таймлайн, рейтинг, пейринг (если хотите), жанр и объем.
Анонимность соблюдать в данном случае тоже не обязательно. Тексты я по-прежнему принимаю на
[email protected]
и в зависимости от вашего желания публикую:
- с указанием авторства или анонимно
- с открытыми или закрытыми комментами.
Голосования по этим текстам тоже не будет, эта разминка - исключительно для фана и тренировки. И финального срока у разминки тоже нет, как напишется - так и напишется. Ну и, разумеется, автор не ограничен в количестве текстов
Хочу лета посреди зимы!
Больная
(не на голову)
Терра ^_~
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
13:48
Междутурье
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Дорогие участники
Диландау
и
Sonnya
!
Я очень жду ваших голосовалок! Без них я не могу составить таблицу и определить, кто прошел в следующий тур.
Дорогие все остальные участники и те, кто на первый тур не успел!
Желаете пока размяться? Могу придумать, как именно
Ваша Терра, пребывающая в состоянии измененного сознания ^_~
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
5
)
Поделиться
воскресенье, 25 января 2009
18:56
Дорогие участники и читатели!
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Думаю, ожидать дальше смысла нет - те, кто не успел, смогут принять участие в следующем челлендже
А у нас впереди еще второй (и, я надеюсь, третий) тур. Предлагаю переходить к голосованию.
Голосование для читателей и участников разделено.
Как голосуют участники:
читать дальше
От каждого автора я ожидаю в умыл
(сообщества или свой, не принципиально)
список из
десяти
текстов, котором вы присуждаете места, от первого до десятого. За свой собственный текст автор
не голосует
.
За первое место текст получает 20 баллов, за второе - 18, за третье - 16, и т.д. За десятое место текст получает 2 балла.
Когда все авторы проголосуют, я суммирую баллы, и мы получим общую таблицу.
Дорогие авторы! Я понимаю, что все люди занятые, тяжело найти время, чтобы написать, не то что чужое прочесть... И все-таки очень прошу вас обязательно ознакомиться со всеми текстами других участников, и при голосовании быть честными и непредвзятыми. Думаю, вы бы не хотели, чтобы вашему собственному тексту поставили два балла, не читая
Так как я знаю авторство всех текстов, я не голосую. За меня голосуют читатели
Как голосуют читатели:
читать дальше
Для читателей в отдельном посте создана голосовалка. Большая просьба
не голосовать более чем за пять текстов
. Проверить это я не смогу, надеюсь исключительно на вашу честность ^_~
Важный момент: результаты читательского голосования считаются отдельным авторским голосом. Т.е. текст, занявший в читательском голосовании первое место, получает 20 баллов, второе - 18, и т.д. Текст, занявший последнее, одиннадцатое место в читательском голосовании, баллов не получает.
Если авторам сильно хочется, они могут проголосовать и как читатели.
За свой текст призываю все-таки не голосовать, но проверить, разумеется, опять же не смогу
Читательское голосование длится до того момента, пока все авторы не пришлют мне свои "бюллетени". После этого я предупрежу, что до закрытия голосовалки остается один день.
Прошу всех участников помнить об анонимности!
В идеале - даже после окончания тура, так как у нас еще два впереди.
В следующий тур переходят 7 из 11 авторов.
Вопросы, комментарии, тяжелые предметы в лоб организатору - по-прежнему принимаются в комментах и в умыле.
С любовью, ваша Терра ^_~
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
четверг, 22 января 2009
16:31
Зимние игры. Текст 11: Без названия
все записи пользователя в сообществе
тексты
- Спасибо вам большое. Да, да, это досадное недоразумение. Я так благодарен, что вы помогли мне собрать пакеты, - улыбнулся Хаккай, пока Годжо, хмуро раскланиваясь с мужчиной и улыбаясь женщине, забирал сумки.
- Не за что, не за что, - сказала женщина, устало вздыхая. Мужчина, не замечая ни Годжо, ни его взглядов, отер пот со лба, и, подхватив друг друга под локоть, муж и жена медленно пошли дальше, бегло поздоровавшись с, видимо, знакомым продавцом и так же бегло попрощавшись. "Бедная женщина, - подумал Хаккай. – Как сильно устает".
читать дальше
- Сегодня опять дежурство, - слышал Хаккай из соседней очереди, стоя за сыром и хлебом.
- Ты не помнишь, я приготовила им омлет или кашу?
- По-моему, кашу.
- Жаль. Они же ее не любят.
- Завтра приготовишь пирог.
- Но они опять пойдут по магазинам вечером. Юнг-фа так хочет научиться готовить.
- Девочкам нужно уметь готовить, дорогая.
- Но так жаль, что к утру вся еда уже остывает. Я хотела бы пробовать то, что они приготовили, сразу. Готовить только себе так... грустно.
- Не переживай. Как только нас повысят...
- У нас будет достаточно денег...
- Чтобы покупать настойки от аллергии, и мы наконец-то сможем завести детям щенка.
- Но это только к концу недели. А в эти выходные им опять придется...
- Не плачь, милая.
Тут его окликнул продавец, которому надоело ожидать заказа, и пока Хаккай на автомате перечислял нужные товары, муж и жена уже ушли от торговых рядов неизвестно куда.
- Спасибо, - с улыбкой поблагодарил продавца чуть раздосадованный Хаккай. - Вы не подскажете, женщина, которая поздоровалась с вами недавно, с каштановыми волосам, в косынке, - продолжил он, складывая покупки в пакет (продавец выглядел достаточно довольным неплохой выручкой, чтобы был шанс завести с ним разговор), - кто она? Она очень помогла мне, и было бы невежливым с моей стороны не поблагодарить ее еще раз.
Возможно, это было чересчур сентиментально (он и сам это признавал), но Хаккай не любил, когда детей оставляют без родительского внимания.
Женщина, которая бросилась помогать поднимать пакеты, показалась Годжо достаточно симпатичной, хоть и усталой. Ей бы одежду поизящней, волосы распустить и причесать, будут эффектно смотреться - так и вовсе станет красавицей. Но нет, что бы там кто ни подумал, внимание Годжо было исключительно праздным - его совершенно не привлекали женщины среднего возраста.
"Подумать только, такой небольшой город, а столько народу, - мрачно удивлялся он, ожидая, когда полупьяный парень впереди наконец купит себе выпивку. - Вот чего они так стараются на работе".
Собеседник Хаккая в соседней лавке говорил слишком громко, чтобы Годжо даже из вежливости мог ничего не слышать.
То, что он слышал, не добавило веселья. По определенным причинам Годжо тоже не любил, когда детям плохо.
"Отказано" - должно было бы читаться на лице Санзо, но продавец был слишком рад, чтобы заметить это. Поминутно пытаясь изменить улыбку на выражение глубокого почтения - безуспешно - он объяснял, как много здесь людей, которые непременно нуждаются в благословлении высшего священника и что священнику просто необходимо остаться в городе на пару дней... пару недель... месяцев или лучше сразу на год!
- Детям не нужно благословление, - отрезал Санзо, когда все грозило перейти к перечислению младенцев. Продавец вздохнул и, долгим взглядом смерив дорогу за спиной собеседника, кивнул:
- Вы правы. Им нужны родители, да и только. Но каждый раз, как смотрю, что они здесь одни по вечерам ходят, сердце кровью обливается, поймите.
- Это не то, в чем я могу помочь. - Санзо выпрямился и огляделся: куда-то запропастился Гоку, а он должен нести пакеты. Стоило еще найти гостиницу, пока не наступил вечер - и холод. Иначе выйдет, что зря они торопились купить все сразу.
- Гостиница чуть дальше по дороге, - услужливо подсказал продавец. - Но двумя улицами дальше есть другая, она пороскошней, наверное, господин священник, вам будет намного удобней там.
В его голосе слышалась упорная надежда на то, что господин священник купится на роскошь и останется здесь подольше.
- Нет, я остановлюсь здесь, - сообщил Санзо и направился прочь. Но не в гостиницу - вздох за спиной был удивленный и обнадеженный одновременно - сперва надо было вытащить обезьяну из соседнего двора.
- Вжиииих! - с восторгом повторил малыш, и Гоку еле успел отпрыгнуть от хлестнувшей по воздуху палки. Покачнувшись, он чуть не наткнулся на другую, но успел выпрямиться и сообщить:
- Здорово! А теперь надо крикнуть "Нёибо" и махнуть вот так, - Гоку широко взмахнул оружием, показывая пример, и малыши усердно попытались это повторить. Гоку улыбнулся - ему давно не было так хорошо и весело (все потому, что последние три дня они провели в джипе - это всегда бывало ужасно скучно). Да и с этими мелкими было намного интересней, чем в компании с Годжо.
- Что вы делаете! - раздался вдруг девчачий голос. Гоку и мальчишки одновременно повернули головы: к ним бежала недовольная девочка, такая же маленькая, как и его новые знакомые.
- Нам пора в лавку! - гневно сообщила она. - Надо еще приготовить пирог, а вы... - девочка бросила на Гоку недовольный взгляд, и Гоку понял, что этого он, получается, виноват во всем (в чем?). Он смущенно улыбнулся, но не успел ничего сказать.
- Это Гоку! - выкрикнул мальчишка, который со светлыми волосами (Гоку не успел запомнить их имена, так нечетко они их сказали). - Он много путешествовал и дрался, и у него есть Нёибо... - мальчик замолчал, пытаясь подобрать объяснение, о чем речь. - Вот эта штука! - наконец просто показал на оружие он. - Он учит, как нужно сражаться.
- Сражаться... Вечно вы об одном! - девочку слова не впечатлили. Гоку почувствовал себя еще более виноватым. - А пирог?
Тут бы ему надо было уже вмешаться, но оба мальчика вдруг потупились и, смущенно бросив взгляд на Гоку, пробормотали:
- Извините. Нам пора идти.
- Пойдем, сестренка.
И все вместе направились прочь.
- Рад был с вами познакомиться! - прокричал Гоку им вслед. - И буду рад, если увидимся снова!
Он знал, что, наверно, они уедут из города завтра утром, и этих ребят вряд ли получится встретить, но... мало ли что!
- Вот где ты прохлаждаешься, - раздалось со стороны, противоположной той, куда убежали дети. Гоку обернулся и смущенно улыбнулся уже Санзо:
- Ну, мне было так скучно ждать, пока ты купишь сигареты. Еду-то покупал Хаккай, без меня... и это грустно, между прочим!
Санзо ответил не сразу, и Гоку даже успел испугаться, что ляпнул что-то страшное. Но потом успокоился - нет, ничего такого, на что он мог бы обидеться.
- Грустно - это им, - Санзо махнул сигаретой в какую-то сторону и, развернувшись, пошел прочь. Гоку, ничего не понимая, отправился следом - на отказ нести вещи Санзо точно обидится.
Им... кому?
Джипу было... грустно, если честно. Если совсем честно, то он был немало обижен. Он редко обижался на хозяина - да что там, никогда раньше не обижался! - но в этот раз природная доброта и преданность не помогли. Хозяин мог бы хотя бы вынести ему одеяло, ну, или несколько одеял - но, сказал он, люди удивятся покрытой машине. Может, люди и могут спокойно находиться на вечерней улице, но Джипу-то было холодно!
А еще лучше, если бы был план потеплее. Джип очень уважал, да что там - восхищался вежливостью хозяина и его нежеланием без спросу приходить в чужой дом, но... но... апчхии. Руль задрожал под стать и раньше дрожавшим от холода колесам. Чих должен был служить условным сигналом, но Джип не мог сдержать незапланированные чихи. Оставалось надеяться, что хозяин не услышал.
Поднапрягшись, Джип разобрал за дверью голоса и топот приближающегося к выходу Годжо (кто идет, всегда было понятно с полузвука). За этим шумом чих наверняка никто не услышал, и это немного успокаивало.
Дверь приоткрылась, полоска света неприятно скользнул по фарам, и тут же исчезла - Годжо прислонился к стене и достался сигарету. Мало-помалу, мелкими подкатываниями назад Джип подобрался к нему поближе. Сигаретный дым - как он ни надоел за все это время - давал хоть немного тепла.
- Скучаешь, приятель? - приветливо спросил Годжо, выдыхая дым прямо в ветровое стекло… Джип бы поморщился, но побоялся вместо этого снова чихнуть. Потому он только тряхнул рулем. Хотя и то зря - эти большие люди редко, если честно, понимали его, когда он в форме машины.
- Хаккай, конечно, плохо следит за домашними животными...
"Да, он не поит тебя пивом", - обиделся Джип на "животное".
- Но там внутри тоже не весело. Так что ты не держи обид, хорошо?
"Ему просто хочется поболтать в свое удовольствие", - решил Джип. Они с Годжо слишком часто кусались, чтобы легко и запросто болтать (и Годжо все равно его не понимает). "Его что-то беспокоит", - тем не менее подсказывала интуиция
- Знаешь... - Годжо задумчиво держал сигарету так некрепко, что Джип затревожился - вдруг снова уронит на обшивку. От этого потом в самых разных местах сереет шерсть. Он все так же тихо и аккуратно постарался подвинуться в сторону - но мешали шины. А хозяин сказал, что надо ждать в этой форме – безопаснее.
- Чтоб тебе не было тут скучно одному, я придумал, чем тебе заняться, - Годжо бросил сигарету на землю, и Джип смог вздохнуть - пчхиии! - чихнуть спокойно. - Ты, может, увидишь тут трех грустных ребятишек. Если увидишь... в общем, если сможешь их остановить и повеселить - сделаешь, да?
Годжо натянуто улыбнулся - это общая людская привычка, натянуто улыбаться, когда они не уверены - кивнул, и через полминуты его шаги внутри дома уже совсем затихли.
"Как все-таки похожи хозяин и этот, - думал Джип не без досады. - Поручают одно и то же".
План был очень прост и неудобен. Когда эти трое детишек будут проходить мимо, Джип должен условно чихнуть - и тогда хозяин выйдет и попробует поболтать с ними и как-нибудь развеселить. Джип догадывался, что после этого все пойдет как получится, а не как продумано. Но он понимал, почему хозяин так увлекся этой идеей - он всегда... да все они с недавних пор стали больше беспокоиться о детях.
- Чух-чух-чух, - раздались негромкие шаги. Ветер прошуршал по дороге и взметнул пыль, Джип зажмурился от рези в фарах - и чихнул. Шаги замедлились. Джип с трудом пригляделся - и увидел троих детей. "Наверняка те самые", - решил он и чихнул снова. Детишки остановились полностью и уставились на него пристально-пристально. Джипу стало не по себе. Между тем дверь не спешила открываться. Зато дети заинтересованно стояли рядом и переминались с ноги на ногу, не решаясь подойти. Джип припомнил слова Годжо (тем временем из дома никто не выходил). Попытался чихнуть еще раз - не получилось (звука шагов все не было и не было). Наконец он глубоко вздохнул - ребятишки отшатнулись (вот еще - все всегда этому удивляются, но ведь ему тоже нужно иногда дышать!) - и зажмурился. Хозяин хороший, но иногда и он не все успевает. Значит, придется что-то сделать самому. И Джип вернулся в облик дракона.
Когда Хаккай пришел обратно в комнату и расстроенно сообщил, что Джип исчез, Годжо почувствовал укол совести. Это он посоветовал машине проявить заботу о детях - неужто машина послушалась? Может, надо было бы успокоить Хаккая, но не при монахе же об этом рассказывать. Тем более обезьяна тут же развела активность, и Годжо понял, что важнее сейчас активность пресечь. Если все бросятся искать Джип, они и найти его могут. А ребятишек повеселить важнее.
- Эй, эй, в такой час?! - выпалил он, стараясь остановить Гоку. Вышло неудачно (Хаккай никогда не был дураком, к сожалению).
- Эй, да он же дрыхнуть уляжется! Как пить дать! - предпринял Годжо вторую попытку, но и та обернулась неудачей. Недооценил он волнение Хаккая - хотя, на взгляд Годжо, слишком серьезно тот относился к пропаже ручной зверюшки. Куда, в конце концов, дракон денется, погуляет и вернется. Ах точно, Джип же не гулять пошел, а дело делать - чуть не забыл Годжо.
- Пойду прослежу, чтобы не потерялась макака, - буркнул он, забирая с кровати сигареты. "И чтобы Джип не нашелся раньше времени".
Гоку, бросившись на поиски Джипа, не сразу понял, что именно его беспокоит. Да, что-то мешало - что-то тревожило - и это была не пропажа товарища. Он верил в Джип, тот найдется (а не сможет вернуться сам, так они его отыщут). Дело было в другом. В словах Санзо этим днем... Слова Санзо - ну он ком он говорил, кому грустно? Если кто-то грустит и Санзо об этом знает, то разве не лучше все сказать - тогда они смогут грустящего развеселить! Но ни от раздумий, ни от метаний по городу толку не было. Гоку не представлял, кого видел сегодня Санзо, - а они оба видели только тех ребят. Как тут догадаться-то?
Пробегая мимо одних ярко-освещенных окон, Гоку невольно сбавил шаг, потому что после темного переулка сразу в свет - неудобно. И вдруг услышал знакомые голоса и - не может быть! - знакомое "Кюю"!
Гоку приблизился к окну и сперва аккуратно заглянул внутрь: он уже давно научился сперва проверять, что да как - а то мало ли что да как. Внутри на полу те самые дети гладили по крыльям и животу лежащего на спине Джипа, а тот подрагивал лапкой, да так забавно, что Гоку чуть не рассмеялся - но во время сдержался.
- Кхм, - раздалось тихо. Гоку обернулся и увидел Годжо, стоявшего на другой стороне улице. По лицу этого каппы было и не понять, что он хотел сказать своим "кхм", и Гоку уже собрался спрашивать - но поймал взгляд Годжо, когда каппа, оторвавшись от созерцания освещенного окна, посмотрел на него как-то особо серьезно. Слишком серьезно, сказал бы Гоку, но все же отошел от дома. Джип... в общем, действительно, им часто было не грустно именно потому, что у них был Джип.
Джип был в затруднительном положении. С одной стороны, ему было щекотно. С другой, не щекотной стороны ему немного придавили крыло. С третьей...
Нет, не так.
То есть так тоже, но на самом деле затруднения были куда серьезней.
Он, лежа на спине, прекрасно видел за окном знакомые силуэты, хоть лампа, бьющая прямо в глаза, и заставляла щуриться. Наверно, эти двое искали его - хотя один из них сам сказал ему веселить детей.
С другой стороны, он не предупредил хозяина. И пусть хозяин умный и обо всем догадается, но он все равно может волноваться.
С третьей стороны, Джип был до сих пор немного обижен и еще не до конца отогрет - пол холодный. С четвертой...
Нет, не так.
То есть не это главное. Джипу просто нравилось, что малыши улыбаются. Нравилось, и все.
"Ничего не случится, - подумал он, - если я останусь ненадолго".
Хаккай прекрасно понимал, что больше всего шансов на то, что Джип сейчас там, где ему и надо быть - под теплой и заботливой опекой этих детишек. Которых Хаккай ни разу не видел. Это, конечно, не исключало шансов на то, что детишки могут и не любить живые плюшевые игрушки (тем более, Хаккаю не по душе были свои же мысли об "игрушках" - незначительный, но еще один неприятный момент). И никто все равно не мог исключать варианты, что Джип "украли" (как похоже на Санзо - предположить именно это) или что он "убежал" (если Гоку так кажется... неужто и это может быть правдой?).
Словом, Хаккай волновался.
И даже успел подумать о курсах вождения по возвращении - пока ходил по городу, не зная, искать ли Джип или довериться его выбору.
Впрочем, не меньше он верил и во всех остальных.
"Что меня, наверно, больше всего и успокаивает, - подумал Хаккай. - Хотя это, конечно, очень ненадежное успокоение".
Во второй раз Гоку носился по городу еще быстрее и упорнее, хоть и совсем с другой целью. Как ни стыдно ему было за первое пришедшее в голову "Неужели Джип убежал?!" (а ему было очень стыдно. Как мгновенно изменился в лице Хаккай!), желание узнать, что же сейчас делает Джип, было куда сильнее. Но не мог же он сказать, почему на самом деле так хочет снова убежать из гостиницы. Нехорошо было бы, если бы Джипу помешали общаться с ребятами. Санзо, например, сказал бы что-то вроде: "Мне нужен выспавшийся транспорт". Гоку фыркнул. Потом остановился и тяжело вздохнул. Если быть совсем честным, он не верил, что Санзо - пусть, возможно, после недолгих объяснений - стал бы мешать прогулке Джипа. Как-то глуповато получилось.
Гоку тряхнул головой, понимая, что возвращаться сейчас в гостиницу будет еще глупее. Ладно, он сперва найдет, где Джип (он и дети уже куда-то делись из того дома), а там посмотрит.
"Красиво летят", - подумал Годжо, закуривая, а потом выбрасывая очередную сигарету. Огонек будет слишком виден в ночи, а ему не хотелось никого спугнуть. Пусть уж Джип вдоволь наиграется с детьми.
В темноте не было видно, то ли силуэт машины скользит по возвышению впереди, то ли возвышения нет и они летят. "Вот забавно бы было, - подумал Годжо, - если бы Джип умел летать, но скрывал это. Как бы Санзо злился". И снова выбросил машинально добытую из пачки сигарету.
"Пусть еще полетают".
Тихо подошедший к нему Гоку молчал: видимо, думал так же.
"Нет, Джип не умеет летать, - думал Хаккай, глядя на проносящиеся - это все звезды и ветер - по небу тени. - Так что это игра света и темноты. Показалось. Похоже, пора возвращаться и все-таки ложиться спать"
"Красиво летают".
Санзо был единственным, кого не волновало ни ночное небо, ни дороги, ни даже поиски Джипа. Конечно, он не горел желанием продолжить путь на велосипедах - и не продолжил бы - но сейчас абсолютно не было причин для беспокойства. Как и причин что-то делать самому. Эти оболтусы, пусть и оболтусы, прекрасно справятся со своими делами самостоятельно.
А он пока почитает газету. Да, стоит еще немного почитать.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
вторник, 20 января 2009
11:42
Зимние игры. Текст 10: Без названия
все записи пользователя в сообществе
тексты
* * *
– Гоку, Годжо, пожалуйста, отправляйтесь искать на окраину города.
Годжо выдохнул дым и затушил окурок.
– А вы, значит, будете искать в центре? – возмутился он. – В самых распрекрасно злачных местах этого гостеприимного городишки? Там, где пенится пиво, прогуливаются, покачивая бедрами, красотки и постоянно слышится стук игральных костей? – Годжо замолчал, чтобы перевести дыхание, но тут его взгляд упал на Хаккая.
Хаккай улыбался. Ласково так, даже нежно.
читать дальше
– Ладно, – враз растеряв все свое красноречие, буркнул Годжо. – Гоку, по…
– Джи-и-и-и-и-ип! – словно по команде, завопил тот. – Ты где-е-е-е-е?!
Санзо вздохнул и отработанным жестом треснул его харисеном по темечку. Гоку обиженно замолк.
– Удачных поисков, – сказал Хаккай.
Так всё и началось.
* * *
– Девушка! А вы джип случайно не видели?
– Небольшой такой, пушистый…
– …белый и с крыльями!
– Эй, девушка, ну куда же вы? Постойте!
Годжо почесал затылок, глядя вслед уходящей девице.
– Ну вот, опять, – уныло сказал он.
– Джи-и-и-и-ип! – протяжно и как-то без энтузиазма завыл Гоку.
В доме напротив принялись захлопывать ставни. Годжо устало закрыл уши ладонями и зевнул.
– Слышь, Гоку, – позвал он. – Ты жрать, случаем, не хочешь?
– Хочу, – мгновенно отозвался тот. – А разве Санзо дал тебе карточку?
Годжо хитро улыбнулся и жестом заправского фокусника достал из кармана увесистую пачку банкнот.
– Лучше! – осклабился он. – И чертов монах здесь не причем.
– Только не говори, что в карты выиграл, – скептически сощурился Гоку. – Даже я не поверю.
Годжо обиженно фыркнул и запихал деньги обратно в карман.
– Почему это? – возмутился он. – Я отлично играю, просто эта сволочь Хаккай… а, ладно. Обезьяна, ты о банках когда-нибудь слышал?
– О, – понимающе произнес Гоку.
– То-то же. Только Санзо не говори.
Видимо, потратить эти деньги на еду им попросту не судилось.
– Ты только посмотри, какой зверь, – восторженно завопил Годжо, тыча пальцем в велосипедную стоянку у входа в харчевню.
Гоку посмотрел. Среди нескольких потрепанного вида велосипедов чудом затесался мотоцикл. Хромированные детали матово светились в неверном свете луны, призывно поблескивал брелок забытого хозяином ключа.
Годжо не сводил с мотоцикла влюбленного взгляда.
– Это Хакурю был зверем, – с грустью в голосе заметил Гоку. Он очень скучал по аппетитному дракончику. А вот маниакальные искорки в глазах каппы были явно не к добру.
– Годжо, я это… я есть хочу, – осторожно напомнил ему Гоку. – Пошли внутрь, а?
– Ну что ты всё о еде, да о еде? – упрекнул его тот. Пока Гоку ностальгировал по Хакурю, Годжо успел приблизиться к мотоциклу и теперь задумчиво рассматривал его, присев на корточки у переднего колеса. – Не вижу ни одной ловушки, – вынес вердикт он и провернул ключ в замке зажигания. – Ну что, прокатимся?
Мотор заурчал, словно сытый зверь. Гоку сглотнул – его живот тоже начинал урчать, но отнюдь не сыто.
– А может всё-таки по бифштексу, – не надеясь на успех, предложил он.
Годжо оскалился и перекинул ногу через сиденье. В этот момент дверь харчевни открылась, и на улицу вывалило несколько человек. Двое, слегка покачиваясь, сразу направились в сторону отхожего места, а третий облокотился о крыльцо и закурил. Впрочем, присутствие публики Годжо не смутило: мотор воинственно взревел, а изо рта резко протрезвевшего мужика на крыльце выпала сигарета.
Гоку решил, что, наверное, это и был горе-владелец двухколесного монстра, так некстати попавшегося Годжо на глаза. Последний, судя по всему, тоже заметил возможного владельца мотоцикла. Швырнув в него той самой пачкой банкнот, Годжо скомандовал Гоку:
– Запрыгивай!
И понеслось.
* * *
Санзо сидел за столом, читал газету и курил. Черт его знает, который час подряд.
Сидел бы так и дальше, но хлопнула входная дверь, и в комнату вошел Хаккай. Глянул на часы (время они показывали прямо-таки неприличное) и сел напротив.
– Его нигде нет, – с печалью в голосе сказал он. Придвинул к себе стоявшую на столе чашку и отхлебнул из неё. – Безобразие.
Санзо хмыкнул и перевернул страницу.
– Гоку с Годжо ещё не вернулись, – не то спросил, не то констатировал Хаккай. – Странно, я думал, им быстро надоест по окраинам шляться.
Санзо затушил сигарету и свернул газету.
– Надеюсь, с Хакурю всё хорошо, – сказал Хаккай.
– Тупое животное! – не глядя на него, буркнул Санзо.
– Ничего подобного! – обиделся за любимца Хаккай.
– Я не о джипе, – отмахнулся Санзо. – Если эти мудаки во что-нибудь влипли!..
– То на оставшихся до рассвета часах можно поставить крест, – закончил за него Хаккай и залпом допил остывший чай.
Не сердите не выспавшихся людей, не надо.
* * *
Гоку сидел на бревне и задумчиво водил по земле веткой. Мирно шумел спящий лес, тихо чертыхался сквозь зубы Годжо. Флегматично ухала сова.
– Нет, ну откуда мне было знать?! – Годжо пнул мотоцикл ботинком и вытряхнул из пачки сигарету.
– Что двигатель перестанет работать, как только закончится бензин? – уныло переспросил Гоку. – Действительно, откуда?
– Смотри не перестарайся, имидж испортишь.
– Жрать хочу, – покорно отозвался тот.
– Когда у джипа заканчивался бензин, мы всё равно продолжали дорогу, – вздохнул Годжо. Прикурив сигарету, он уселся рядом с Гоку и глубоко затянулся.
– Ага, у него ещё так забавно под капотом начинало урчать.
– И на каждой остановке он превращался в дракона, чтобы Хаккай почесал его за ухом. Зуб даю, он не столько от голода страдал, сколько подлизывался, – беззлобно проворчал Годжо.
– Вот это был зверь! – мечтательно вздохнул Гоку.
Годжо ничего на это не ответил, лишь с упреком посмотрел на мотоцикл.
Вот, где настоящий зверь. Просто более прихотливый в еде, подумаешь!
– Джи-и-и-и-ип! – обреченно завыл Гоку. – Верни-и-и-и-и-ись!
Годжо скривился и двинул его по уху.
– Может, он потому и не возвращается, что ты его так зовешь? – предположил он. – Сам посуди: голодный обезьян с урчащим на всю округу животом, воет, словно пароходная сирена… думаешь, нашему джипу хочется угодить на сковороду?
– Ну, знаешь ли, – насупился Гоку.
– Не знаю, в том и дело. Может, попробовать по-другому…– задумался Годжо. – Как насчет «дракон-машинка, волшебный животинка, стань передо мной, как лист перед травой!»
И тут грянул гром.
Ну, бывает. Страна-то у нас волшебная, как-никак.
* * *
В целом, Санзо с Хаккаем подоспели как раз вовремя: громадный дракон цвета хаки сидел посреди слегка обугленной полянки и меланхолично дожевывал сакудзё. Из-под когтистой лапищи выглядывало что-то подозрительно похожее на обломок нёибо.
– А кто его потом обратно на твою башку напялит?! – донеслось из кустов неподалеку.
Санзо потер виски, словно его мучила сильнейшая мигрень, и выплюнул сигарету. Очищающий свет активированной сутры залил поляну.
А как же «всем по заслугам» и всё такое?
Гоку, как только выкатился из кустов, сразу же получил харисеном по лбу. Кто бы сомневался.
– Эй-эй! – возмутился Годжо, заметив у Хаккая в руках сгусток ки.
– Чтобы вылечить, – успокоил его Хаккай.
– А, – расслабился Годжо.
– …от глупости, – закончил тот. С заботливой улыбкой, конечно же.
До рассвета оставалось каких-то полчаса.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
4
)
Поделиться
11:40
Зимние игры. Текст 9: "Всем нужна машина (репортерское расследование)"
все записи пользователя в сообществе
тексты
Название:
Всем нужна машина
Автор:
Terra Nova
Фандом:
Saiyuki
Бета:
нет
Рейтинг:
G
Краткое содержание:
Что на самом деле происходило в ночь, когда потерялся Хакурю.
Жанр:
humour
Дисклеймер:
Все Минекурино – Минекуре, а если ей еще чего понадобится, так я с радостью принесу.
– Добрый день, дорогие телезрители «Тогенкё-TV»! С вами программа «Тайная жизнь героев» и ее бессменный ведущий, Инкогнито. Репортаж, который мы подготовили для вас сегодня, проливает свет на таинственные события той памятной ночи, когда члены команды Санзо (согласно официальным источникам) потеряли свой джип. Все мы помним этих… эм… крутых парней, которые путешествуют из города в город, направляясь на Запад. Совершенно очевидно, что в столь долгом и утомительном походе средство передвижения крайне желательно, и мы с вами, конечно, можем понять чувства, охватившие в ту ночь путешественников, внезапно оставшихся без машины.
читать дальше
Однако так ли правы эти «официальные источники», которые, как мы помним, объясняют исчезновение Хакурю его собственным желанием поиграть с малышами? Не стоит забывать, что волшебный джип изъясняется в основном с помощью звуков «пи» и «кью», и понимает его (или говорит, что понимает) только уважаемый Хаккай-сан. Таким образом, о произошедшем мы знаем только со слов уважаемого Хаккая-сан, господина искреннего и честного, за исключением тех случаев, когда, по его мнению, лучше соврать.
Ни в коей мере не подвергая сомнению слова Хаккая-сан (как можно, он же метает файерболы!), я все же счел возможным провести собственное… м… расследование этого таинственного происшествия.
Ваш покорный слуга уже некоторое время питает интерес к команде Санзо. Все четверо представляются мне личностями в высшей степени любопытными и достойными пристального внимания – тем более что женская часть аудитории со мной полностью солидарна, хоть и по другой причине… Ну, не будем отвлекаться.
Несколько дней, предшествующих интересующему нас событию, я следовал за путешественниками, стараясь держаться в тени. Меня вело чутье, особый репортерский нюх на сенсации, если хотите – предчувствие.
В один из этих дней я, ведомый интуицией, улучил момент и приблизился к джипу. Команда Санзо в это время предавалась послеобеденному отдыху, о чем свидетельствовал стук костей маджонга а также нецензурные ругательства Годжо-сан, иногда сопровождаемые обиженными восклицаниями Гоку-сан. Таким образом, я получил возможность беспрепятственно закрепить на капоте джипа три миниатюрные видеокамеры, заметить которые практически невозможно, если не знать, куда смотреть. Новейшая разработка компании «Гю-Ма-О Электроникс», оснащена детектором движения и механизмом, разворачивающим камеру к движущемуся объекту. Предназначена специально для интеграции с джипом модели «DragonCar»: когда джип превращается в миниатюрного дракона, камеры уменьшаются пропорционально. Больше всего они напоминают блох в шерстке животного. Разумеется, у Хакурю блох нет, однако события, интересующие нас, развернулись под покровом ночи, так что даже Хаккай-сан, обычно внимательный к своему питомцу, ничего подозрительного не заметил.
Я прибегнул к этому старому репортерскому трюку с камерами без какой-либо конкретной цели, просто понадеявшись на удачу. И удача улыбнулась мне, дорогие телезрители – не далее, чем через сутки!
Что же на самом деле произошло в ту памятную ночь, когда Хакурю якобы развлекал детишек, обделенных родительским вниманием? Ах, какой прекрасный поступок, разве придет кому-то в голову оспаривать благородство и сострадание маленького джипа? Какой прекрасный ход, какая дивная история, какой тонкий расчет! Скорее всего, дорогие телезрители, мы с вами так бы и остались в неведении, и с умилением вспоминали бы доброе сердце маленького Хакурю – если бы не мои видеокамеры.
Тех из вас, кто с симпатией относится к джипу, я поспешу уверить: Хакурю – существо воистину благородное и сострадательное; в его искреннем желании помочь ближнему я нисколько не сомневался! Однако так ли важны нашему дракончику чужие, пусть и одинокие детишки, когда в нем нуждаются его собственные хозяева?
Итак, дорогие телезрители, затаите дыхание, не спешите идти к холодильнику за следующей банкой пива, иначе рискуете пропустить самое интересное. Я имею все основания утверждать, что таинственное ночное исчезновение Хакурю – не более чем фикция! На самом деле дракончик, верный своим друзьям, вовсе не терялся!
Вы спросите – почему же тогда вся команда Санзо, не зная отдыха, искала его до самого утра? Я отвечу вопросом на вопрос: а откуда нам известно, что молодые люди занимались именно поисками Хакурю?
По некоторым причинам технического характера я не имею возможности продемонстрировать вам запись с камер. Однако сам я просмотрел ее не менее семи раз, и теперь представляю вашему вниманию краткий отчет – что же
на самом деле
происходило в ночь с восьмого на девятое сентября интересующего нас года.
Впрочем, начать лучше не с ночи, а с раннего вечера, который, собственно, и положил начало ночным событиям.
Итак, примерно в 20:00, когда уже начало темнеть, к джипу, оставленному во дворе гостиницы, вышел Хаккай-сан – якобы чтобы покормить питомца. (Заметим, что выбор места для ночлега был не случаен: гостиница на соседней улице предоставляет те же услуги практически за те же деньги, и при этом не вынуждает постояльцев оставлять животных на улице.) Хаккай-сан покормил Хакурю, погладил его по голове, а затем поднес дракончика к лицу и прошептал что-то ему на ухо. Один из недостатков камер новой модели – не слишком чувствительный микрофон, поэтому расслышать, что именно говорил Хаккай-сан, не представляется возможным. Однако он, несомненно, дал дракончику какие-то инструкции: Хакурю, выслушав его, кивнул, явно соглашаясь. Затем Хаккай-сан снова погладил дракончика по голове и опустил на землю, где Хакурю тут же превратился в джип (предположительно, потому, что так ему было теплее).
О чем же договорился с Хакурю Хаккай-сан? Вы узнаете, я обещаю! Сразу после рекламы…
… – Мы снова в студии, с вами программа «Тайная жизнь героев» и ее бессменный ведущий, ваш покорный слуга – Инкогнито.
Итак, дорогие телезрители, вы уже начали догадываться, что причиной ночного отсутствия Хакурю стали слова Хаккая-сан. Но не спешите с выводами! Благодаря моей своевременной уловке с камерами, вы получите уникальную возможность узнать все подробности этой головокружительной коллизии.
Не прошло и двадцати минут после ухода Хаккая-сан, когда на улицу выскользнул Годжо-сан. К тому времени стемнело практически полностью, по крайней мере, не очень качественная оптика камер не позволяла больше идентифицировать лица людей. Что, в случае с Годжо-сан, особой проблемой не являлось, так как, во-первых, длинные красные волосы служат неплохим ориентиром даже впотьмах, а во-вторых, только он умеет так цветисто материться, споткнувшись о собачью миску.
И здесь, друзья мои, сюжет начинает закручиваться! Потому что Годжо-сан, наклонившись куда-то в район передней дверцы, также принялся давать Хакурю указания! Вероятно, после столкновения с миской Годжо-сан пребывал не в самом лучшем расположении духа, поэтому говорил громче, чем, возможно, собирался. И таким образом мы, дорогие телезрители, получили возможность узнать, что… А, впрочем, не стану разрушать интригу – скоро вы все узнаете сами.
Стоит ли говорить, что на этом подготовительный этап не закончился? Ближе к десяти вечера к машине вышел Санзо-сама собственной персоной, чем поверг меня, преданного исследователя легендарной четверки, в трепет сладкого предвкушения – что-то будет! И я не ошибся, друзья мои, смею вас заверить.
Теперь вы, вероятно, предположите, что и Гоку-сан вслед за своими товарищами приходил пообщаться с дракончиком. Однако тут я вынужден вас разочаровать (или, напротив, обрадовать): Гоку-сан, увлеченный обедом, который плавно перетек в ужин, так и не вышел во двор этим вечером.
Дальнейшие события частично известны нам даже из официальных источников: как нетрудно догадаться, каждый из заговорщиков не спешил признаться в своей причастности. Поэтому когда Хаккай-сан в одиннадцатом часу вечера вышел во двор и не увидел Хакурю, вернулся в дом и сообщил об этом остальным, все члены команды Санзо выразили крайнюю степень беспокойства. Причем, если задуматься, не только у Гоку-сан это беспокойство было искренним.
Как мы вскоре узнаем, первую (по времени) встречу назначил Хакурю Годжо-сан. Таким образом, его попытка остановить Гоку-сан и Хаккая-сан, которые с готовностью бросились на поиски джипа, представляется нам вполне логичной. Годжо-сан воскликнул: «Эй, эй, куда вы в такой час?!» – и мы можем понять, почему: Годжо-сан, которому точно известно было, куда делся джип, не хотел, чтобы друзья путались под ногами.
Хаккай-сан, думается, напротив был весьма обеспокоен. Ибо ему было прекрасно известно, что до оговоренной ими встречи остается еще достаточно времени, и дракончику не было нужды покидать стоянку так рано. Вполне возможно, именно в этот момент Хаккай-сан догадался, что он нынче ночью – не единственный заговорщик. Так что последующие несколько часов Хаккай-сан всячески глумился над Годжо-сан и Гоку-сан, пытающимися найти (или имитировать поиски) Хакурю… то есть, простите, я имел в виду, что он весьма умело играл роль обеспокоенного хозяина джипа.
Что думал при этом Санзо-сама, мы оставим на ваше усмотрение, ибо невозмутимое лицо Санзо Хоши с равной вероятностью могло означать как лютую ярость по причине исчезновения транспортного средства, так и полную индифферентность к этому событию. Вероятнее всего, Санзо-сама просто не могло прийти в голову, что какой-то джип осмелится ослушаться его высочайшего повеления и не явиться на встречу. Следовательно, мы можем предположить, что Санзо-сама остался равнодушен к сообщению Хаккая-сан.
А дальше, дорогие телезрители, мы от подготовительной части переходим непосредственно к действию, к «экшену», если угодно. Увидимся после рекламы!
… – Мы снова в студии, с вами программа «Тайная жизнь героев» и мы переходим к самому интересному! Оставайтесь с нами!
Итак, дорогие телезрители, дальше события развивались стремительно.
Как нам известно из официальных источников, некоторое время все члены поисковой команды (за исключением Гоку-сан, который был
на самом деле
обеспокоен) имитировали поиски. Через несколько часов они встретились, обменялись новостями – точнее, их отсутствием, – и снова разделились, на этот раз – до утра.
Как только Хаккай-сан и Гоку-сан удалились от гостиницы на достаточно расстояние, Годжо-сан, повертев головой, направился прямиком к придорожным зарослям. Мы можем утверждать все это со стопроцентной вероятностью, так как заросли находились непосредственно перед дверями гостиницы, в тридцати метрах, и именно там верный своему слову Хакурю (с моими камерами в шерстке) ожидал своего первого визитера.
Годжо-сан, приблизившись к зарослям вплотную, на всякий случай еще раз огляделся и шагнул вперед… Далее мы опустим значительный кусок текста, повествующий о неприязни Годжо-сан к нерадивым крестьянам, которые оставляют грабли где ни попадя, а также к их матерям, матерям их матерей и так вплоть до седьмого колена.
… В конце концов Годжо-сан выбрался из зарослей и направился к окраине, поминутно озираясь и прижимая Хакурю к груди. Дракончик вертел головой из стороны в сторону, отчего одна из трех камер чуть не улетела в канаву; в дальнейшем она была бесполезна, так как механизм поворота вышел из строя и снимал исключительно шею Хакурю.
За чертой города дракончик выскользнул из рук Годжо-сан, превратился в джип и нетерпеливо распахнул дверцу. Если Годжо-сан и подивился спешке, то мы-то с вами догадываемся о ее причине: буквально через пару часов джипу предстояло встретиться с Хаккаем-сан.
– Да я и не против, – сказал Годжо-сан, забираясь на сиденье. Теперь он говорил в полный голос, и микрофоны без проблем фиксировали его слова. – Раньше доедем – больше получим. Верно я говорю?
Хакурю пискнул что-то одобрительное и сорвался с места, отчего Годжо-сан чуть не подпалил себе нос вместо сигареты.
– Эй, полегче! – Вероятно, Годжо-сан стукнул по рулю, однако с полной уверенностью мы утверждать не можем: две оставшиеся камеры повернулись вперед, фиксируя деревья, камни и обалдевших от яркого света фар сусликов. – Я водить не умею, так ты этим и пользуешься, да?
Джип ничего не ответил, вероятно, был слишком увлечен дорогой.
– Вообще, конечно, спасибо тебе большое, и все такое. – Судя по голосу, Годжо-сан развалился на сиденье. Не думаю, впрочем, что при такой дороге и с такими посредственными амортизаторами ему на самом деле было удобно. Думается, Годжо-сан просто привык колотить понты… то есть, простите, я, конечно, имел в виду – «выглядеть уверенным в любой ситуации». – Наш поп еще тот жлобяра, чтоб ты знал. Хорошо хоть на сигареты дает. А на девочек? Я спрашиваю – где взять на девочек? Нет, что ты, не у тебя, конечно, спрашиваю. Это я так. Вопросы мирозданию. – Годжо-сан зевнул. – В общем, о себе надо заботиться самому, это точно.
Джип издал некий звук, могущий означать как одобрение, так и скепсис. Годжо-сан, по природе не склонный усложнять, предпочел услышать первое.
– Я знал, что ты меня поддержишь, кореш. Ты, наверное, и сам иногда думаешь: на хрена мне сдался этот Хаккай, гоняет как угорелый, не бережет меня, масло менять забывает…
Джип вильнул, подпрыгнул на кочке, чуть не вывалив Годжо-сан аккурат пятой точкой на песок.
– Понял! – Годжо-сан, судя по голосу, во-первых, действительно все понял, а во-вторых, больше не пытался развалиться на сиденье. – Хаккай лучше всех, вопросов не имею. Дальше едем тихо, угу?
Джип фыркнул в том смысле, что не возражает, и остаток пути действительно прошел мирно, без попыток выбросить пассажира из салона.
Через полчаса впереди показались огни соседнего городка, а еще через пять минут Годжо-сан обернулся на пороге игорного дома и сказал:
– Хакурю, ты же меня утром заберешь, правда? Ну, типа, я тебя всю ночь искал, и наконец нашел…
Звук, который джип издал перед тем, как умчаться, подняв тучу пыли, Годжо-сан предпочел истолковать как «да». Мы ведь помним, что Годжо-сан вообще не склонен усложнять.
Обратный путь занял у джипа гораздо меньше времени, так как ему не приходилось заботиться о сохранности зад… то есть, об удобстве пассажира. Поэтому на встречу с Хаккаем-сан Хакурю успел вовремя, о чем мы может судить хотя бы потому, что Хаккай-сан, когда джип подъехал, вовсе не выглядел обеспокоенным.
– Не можешь отказать товарищу? – Хаккай-сан усмехнулся. – Совсем себя измотал.
Хакурю, на минуту превратившись в дракончика, ткнулся мордой ему в ладонь, отчего все камеры временно ослепли.
– Ну, ладно. Поторопимся. – Хакурю снова превратился в джип и Хаккай-сан забрался на сиденье. – А потом тихонько возвращайся к гостинице и отдыхай, хорошо? Только постарайся не попадаться на глаза Гоку, он тебе выспаться не даст.
Хакурю пискнул что-то невразумительное, и Хаккай-сан, который отличался наблюдательностью и временами был не против усложнений, хмыкнул неодобрительно.
– Тебя погубит собственная доброта, Хакурю. А также неумение отказывать.
Хакурю, не сбавляя хода, пискнул что-то в том смысле, что «нет» можно было бы сказать и Хаккаю-сан, но на этот раз Хаккай-сан также оказался против усложнений.
Они неслись в темноте, фары огненными лезвиями полосовали ночь, и я был бы рад признать, что это выглядело чертовски красиво, если бы в тряске они чуть не потеряли мою вторую камеру.
Наконец вдали показалась опушка леса, и возле ближайшего ствола – хрупкая девичья фигурка. Слабая оптика, разумеется, не смогла бы ее засечь – но Хакурю радостно вперил обе фары в область ее декольте.
– Хакурю, – укорил его Хаккай-сан, изо всех сил стараясь казаться сердитым. – Кхм. Ну, не стоит так уж прямолинейно…
Хакурю фыркнул что-то в том смысле, что Хаккай-сан и сам не в глаза ей смотрит, но Хаккай-сан снова предпочел притвориться глухим.
– Доброй ночи, Яоне-сан. – Хаккай-сан поклонился. – Я рад, что вы согласились на эту прогулку. У вас не будет из-за меня проблем?
– Не должно быть, Хаккай-сан. – Девушка улыбнулась и пожала плечами. – У меня что-то вроде отпуска, а вы были так настойчивы…
– Надеюсь, моя настойчивость вас не оскорбила?
– Напротив, Хаккай-сан, я очень рада была вашему приглашению…
К великому сожалению женской половины аудитории, которая, полагаю, была бы рада проследить за дальнейшим развитием событий, в этот момент деликатный и скромный джип счел свое присутствие неуместным, и, напоследок щедро осветив фарами филейные части Яоне-сан, спешно удалился в сторону города. Изрядный кусок пути ему пришлось преодолеть в форме дракончика, стараясь не высовываться из высокой травы, потому что на полпути, чуть в стороне от дороги, обнаружился храпящий Гоку-сан, и наш благородный джип, разумеется, не стал тревожить его ревом мотора.
До рассвета оставалось не более часа, когда Хакурю, уже порядком измотанный, добрался до гостиницы. Его святейшество Санзо-сама ожидал у дверей, и выражение его лица, дорогие телезрители, могло бы означать крайнюю степень раздражения, если бы мы не были в курсе, что оно у него всегда такое. Санзо-сама молча плюхнулся на заднее сиденье, и джип, пробормотав что-то неразборчивое – я готов поклясться, из лексикона Годжо-сан! – снова вырулил на дорогу.
– Не ругайся, – буркнул Санзо-сама, и дальше молчал на протяжении всего пути.
На рассвете подъехали к холмам. Еще издали было заметно, что в долине у подножия что-то происходит: нагромождение предметов, скопление людей, шум, движение, голоса. «Что может понадобиться Санзо-сама в таком месте?» – недоумевал я, просматривая запись.
Джип остановился невдалеке от пестро одетой группы людей. Один из них, с лохматой черной бородой и в цветастой рубашке, заметил прибытие Санзо-сама и двинулся навстречу, приветственно подняв руку. Судя по всему, этот человек ожидал прибытия Санзо-сама, заключил я в недоумении. И, что самое удивительное, обычно неприветливый Санзо-сама с готовностью пожал руку бородатому, и даже, кажется, выдавил из себя намек на улыбку.
«Определенно, Санзо-сама заинтересован в этом человеке! – подумал я. – Но что же ему от него надо?»
Ответ на свой вопрос, дорогие телезрители, я получил буквально через десять минут. К тому моменту уж почти полностью рассвело, на съемочной площадке (а мы оказались именно там!) произошло шевеление, нужные люди заняли свои места и, наконец, симпатичная курносая блондиночка щелкнула перед носом у Санзо-сама кинохлопушкой с надписью «Jesus Christ Superstar, пробы» и чуть ниже «Gethsemane» (обе надписи я смог прочесть, только остановив запись и сильно увеличив кадр).
Дорогие мои телезрители! Это ли не сенсация – поющий Санзо-сама?! Увы, увы – кастинг он не прошел, и главную роль в известной рок-опере по какой-то нелепой случайности получил никому не известный Тед Нидли. Возможно, тут сыграло роль то, что Тед попадал во все ноты. Или дело было в том, что Тед не стал целиться в небо из револьвера, угрожая отцу небесному немедленной расправой, если «чаша сия его не минует». Как бы то ни было, Санзо-сама, лазающий по горам и завывающий, подобно кастрированному мартовскому коту… то есть, простите, я имел в виду, исполняющий арию, берущую за душу и другие части… кхм. В, общем, если не вдаваться в подробности, зрелище, представшее перед моими глазами, окупало и камеры (новинки, между прочим, стоят недешево), и мои скитания по следам команды Санзо. Признаюсь вам честно, дорогие телезрители – ха-ха, только между нами! – скромную поездку на Багамы в компании двух очаровательных блондинок я тоже успел себе вообразить. Нечасто удается заполучить столь компрометирующий… то есть, я хотел сказать, столь интересный материал для нашей программы.
Доставив Санзо-сама в гостиницу, самоотверженный джип успел съездить за Годжо-сан, затем притаился в зарослях, дождался возвращения Хаккая-сан и Гоку-сан. Затем, выждав еще с четверть часа, удостоверился, что вся четверка храпит, живописно разметавшись по комнате, и ввалился в окно, стараясь издавать как можно больше шума. К чести Гоку-сан, даже такому бесцеремонному вторжению Хакурю он искренне обрадовался.
Впрочем, все это вы знаете из официальных источников, а потому дальнейшее не представляет никакого интереса.
Ваш покорный слуга между тем еще несколько дней не мог незамеченным подобраться к Хакурю, чтобы снять с него камеры. Отчаянье подтолкнуло меня к опрометчивому шагу: когда мне, наконец, представился удобный случай, я на радостях забыл об осторожности, и, боюсь, позволил себя засечь. Я могу судить об этом с высокой степенью вероятности, потому что не далее, чем через двое суток, когда я, просмотрев запись как минимум семь раз, предавался сладостным мечтам о Багамах и блондинках, команда Санзо в полном составе ввалилась в мое скромное обиталище. Гоку-сан они оставили охранять вход, что представляется мне весьма разумным, ибо Гоку-сан не имел никакого понятия об описанных выше похождениях старших товарищей.
Признаться, я видел основную ценность пленки только в последнем сюжете с участием Санзо-сама, однако по неведомой мне причине Хаккай-сан отнесся столь же прохладно к демонстрации широкой публике второго сюжета – по его словам, подобное могло повредить репутации Яоне-сан. Что именно смутило Годжо-сан, для меня так и осталось загадкой – возможно, Санзо-сама, обнаружив, чем занимается член его группы по ночам, пришел в не вполне радужное расположения духа; это мне неведомо. Как бы то ни было, работали они весьма слаженно: пока Санзо-сама очень метко расстреливал мою аппаратуру, Хаккай-сан вежливо просил Годжо-сан, пинающего меня в бок тяжелым ботинком, не ругаться, потому что Гоку-сан у дверей все слышит.
К сожалению, после визита знаменитой четверки пленка восстановлению не подлежала. Таким образом, про Багамы мне – ха-ха! представьте себе – пришлось забыть. Однако я решил не отказывать себе в удовольствии поделиться с вами своим удивительным открытием. Как репортер, я считаю своим долгом нести истину зрителям, даже если эта истина способна замарать кристальную чистоту сложившегося образа. Люди – не святые, и как же приятно каждый раз в этом убеждаться, особенно когда речь идет о знаменитостях.
В завершение нашей программы, дорогие телезрители, я хотел бы узнать: есть ли среди вас представители местной власти? Что-то подсказывает мне, что после выхода в эфир жизнь моя больше не будет в безопасности, а сталкиваться с командой Санзо повторно я не хотел бы, поэтому я намереваюсь попросить защиты.
На этом у меня все, дорогие телезрители. С вами была программа «Тайная жизнь героев» и ее бессменный ведущий, Инкогнито. Надеюсь, не в последний раз…
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
5
)
Поделиться
11:37
Зимние игры. Текст 8: "Вот ведь еще одна головная боль"
все записи пользователя в сообществе
тексты
- Вот ведь еще одна головная боль, - хмурится Санзо и отправляет Годжо и Гоку искать джипа.
Хаккай старается не хмуриться в ответ, просто как обычно не смотрит в глаза, он понимает, что Хакурю всегда отзывался лишь ему, а значит, ни каппа, ни мальчишка его не найдут. Хаккай не думает, что Санзо отослал их случайно. Он ставит перед Санзо кофе и улыбается.
читать дальше
Может, Санзо тоже считает, что джипу лучше на свободе, и просто не хочет чтоб его нашли?
Хаккай не рискнет спросить это. Не у Санзо точно, и подпирает подбородок раскрытой ладонью, задумчиво гладя перед собой, не стирая намек на улыбку с губ.
Санзо закрывается газетой. Хаккай дремлет, не меняя позы, пока не слышит шорох газеты.
- Санзо?
- Каппы нет. – Санзо не опускает газету.
- А?... Да, Гоку тоже. Думаю, они скоро вернутся. – Хаккай улыбается заметнее.
Ты беспокоишься, Санзо? Или..?
Он замечает, что кофе у Санзо закончился, и встает, чтоб налить еще.
- Хаккай , ты можешь найти Джип?
- Я не знаю… Обычно, он всегда отзывался… Если он не хочет. Надеюсь, с ним ничего не случилось.
Санзо закуривает и пьет кофе.
Через пару часов он встает.
- Пора спать.
Хаккай разводит руками:
- Да, конечно. Я еще подожду Годжо и Гоку.
Санзо оборачивается.
- Ты не должен засыпать на ходу утром.
Ты так беспокоишься, Санзо?
Хаккай смотрит на монаха, потом медленно поднимается.
- Да, хорошо. Извини, Санзо.
Прости, что заставил волноваться.
Хаккай собирается зажечь свет, но жесткие пальцы прижимают его руку к стене, и Санзо придвигается вплотную, Хаккай чувствует тяжелый металл его нагрудника и не двигается.
Санзо прижимается к его губам и целует, жестко, подчиняя, не собираясь задавать вопросов. Хаккай отвечает, почти бездумно, прикрыв глаза и слыша собственное учащающееся дыхание, пока жесткие пальцы не дергают застежку на его плече. Тогда екай застывает и смотрит, тепло, но твердо, в фиолетовые глаза
- Санзо…
Он говорит это так, будто уверен, один звук его имени отрезвит монаха и заставит прекратить происходящее, но Санзо лишь выдыхает в его губы:
- Да…
- Я против, - Хаккай произносит это не очень решительно, но руки Санзо все же останавливаются, а взгляд нетерпеливо пробегает по уже открытому в распахнутом вырезе рубашки, горлу.
За дверью в комнату слышен грохот, значит вернулись Годжо и Гоку.
- Его нигде нет! – громогласно возвещает Годжо, и Гоку расстроено подтверждает:
- Мы везде искали. Джип будто испарился.
Санзо не спешит отпускать Хаккая, и тот сам снимает его руки со своих плеч мягким прикосновением, и отходит к двери.
- Я пойду спать, я устал, ты прав.
Хаккаю кажется, что в глазах Санзо он читает:
- Тогда в другой раз?
Екай не знает, что ответить на этот вопрос даже себе. Он медленно идет в свою комнату и закрывает дверь перед носом догоняющего его Годжо, попросту его не заметив. Дверь снова распахивается почти мгновенно, и Хаккай чувствует за собой едва ли не де жа вю, растерянно произнося:
- Годжо…
Каппа плюхается на его постель и опускает голову, складывает руки на коленях.
Хаккай внимателен и наблюдателен, но он не помнит такой позы у Годжо и не может расшифровать ни его настроение, ни что полукровка хочет сказать.
Годжо молчит, а Хаккай старается понять без слов, по взгляду, движению пальцев, развернутым плечам.. и ждет. Так и не зная, как помочь сказать то, что каппа явно хочет сказать.
- Ты считаешь, Хакурю в порядке? – говорит Годжо, и Хаккай улыбается, надеясь, что неприличный, если не сказать хуже, сейчас его вздох облегчения и одновременно разочарования остался незамеченным.
- Да, я надеюсь, с ним все хорошо.
Годжо тушит сигарету и устало растягивается на постели:
- Почему ты не пошел его искать?
Хаккай боялся этого вопроса, не хотел его, но слова сказаны, и екай улыбается, пытаясь показать, что не услышал фразу:
- Устал? Хочешь массаж?
У Хаккая чувствительные пальцы, Гождо любит его массаж и, кажется, забывает и сам о неприятном вопросе, только, когда екай опускает ладони на широкие плечи, Годжо выворачивает руки, чтоб поймать его и прижать пальцы к коже, и задать, не глядя, все тот же вопрос:
- Хаккай , Хакурю всегда был твоим.. с тобой. Почему ты не пошел его искать?
Хаккай замирает, не пытаясь высвободиться.
- Ты не хотел, чтобы он вернулся?
- Санзо, - неуверенно отвечает екай и понимает, что это не оправдание, Санзо отправлял тех двоих на поиски, но даже не приказывал самому Хаккаю остаться.
Причины остаться нет. Не было. Кроме Санзо.
Годжо неторопливо отпускает руки Хаккая, встает, накидывает куртку и, не говоря ни слова, выходит.
Екай так же молчит, все еще сидя на краю постели и опустив сложенные перед собой руки.
***********
На кухне темно, и Гождо спотыкается о что-то крупное на полу, свет зажигалки выхватывает пару каштановых прядей и часть лимитера.
- Обезьяна, ты почему не в своей комнате спишь?
- А .. мн… - Гоку моргает глазами и жует что-то прямо во сне, - Я спустился перекусить…
- Перевод продуктов один, жрать во сне, еды на тебя не напасешься, - беззлобно ворчит Годжо и опускается на пол.
- Заткнитесь уже оба, - мрачно сообщает темнота голосом Санзо, и по столу что-то тяжело брякает металлом.
- Санзо?
- А ты тут что делаешь?
Выходит почти хором, однако, никто не спешит зажигать свет, а темнота все так же непримиримо мрачно сообщает:
- Собрались спать, так другим пить кофе не мешайте… - последнее слово звучит глуше, будто монах опустил голову или укрылся хои.
Годжо фыркает и вытягивает поудобнее длинные ноги, подворачивает локоть под голову…
У екая неслышные кошачьи шаги и умение видеть в темноте. Хаккай крадется к столу, переступая через тела на полу. Он наклоняется к Годжо, поправляя полу, едва не пытающейся забиться в рот куртки, накрывает Гоку его плащом, после чего неслышно опускается на место напротив Санзо. Монах тяжело дышит, опустив голову, но дотронуться до него Хаккай не решается, кладет руки перед собой и смотрит, смотрит в темноту, пока глаза не закрываются сами.
- Как все это странно.. и глупо.. неужели единственный клей, объединяющий команду в пути на запад, Хакурю, и без него команда распадется по одному? – пытается думать Хаккай , сбегая от других мыслей, во сне.
Рассвет дает ответ на все. Если четверо идут разными дорогами, но приходят всегда в одно и то же место…
- Об этом можно еще долго размышлять, - пытается выбраться из спутавшейся цепи размышлений Хаккай , когда его вырывает из сна пронзительное, привычное..
- Кюююю!
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
понедельник, 19 января 2009
21:47
Старт
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Дорогие участники челленджа и читатели!
В сообществе выложены первые семь текстов. Так как ни один из авторов не выразил желания отказаться от критики, все комменты открыты.
Несколько важных просьб:
1. Дорогие авторы! Пожалуйста, соблюдайте анонимность - хотя бы до конца этого тура
(а в идеале - до конца игры)
.
2. Дорогие читатели! Я не стану настаивать на анонимности ваших комментариев - однако рекомендации остаются в силе
Нас слишком мало, чтобы светить ники. Давайте не портить игру ^_~
3. Авторы, которые все еще не прислали мне тексты
(за исключением тех, кто предупредил об этом заранее)
- отзовитесь! Так как в сообществе выложены первые тексты, любое публичное обсуждение может повредить анонимности - поэтому жду вас исключительно
в личке
Чуть позже я расскажу о том, как будет проходить голосование - для участников и для читателей.
Пока же объявляю Зимние Саюко-игры открытыми!
Ура, товарищи!
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
21:44
Зимние игры. Текст 7: Без названия
все записи пользователя в сообществе
тексты
Санзо топал по узким запутанным улочкам городка, нервно курил на ходу и бубнил себе под нос.
- Что означает "плохо обращались"? Идиотизм. Хаккай тоже умом тронулся - заразился, видать, от этих кретинов.
Проходя мимо ярко освещенного здания он услышал со второго этажа знакомое до дрожи заливистое ржание. Сволочь! Это так он ищет Джип? Санзо остановился и взрычал:
- Годжо, сволочь, я тебя куда послал? А ну выходи!
читать дальше
Ржание смолкло, открылось окно, и оттуда выглянул Годжо. Он улыбался, рядом обрисовались размалеванные лица девок.
- А-а-а, - пьяно тянул Годжо, - это наш святой высшего ранга. Санзо, ты чего орешь в три ночи, а? Хочешь к нам? Тебе ж нельзя - сан и все такое, - Годжо размахивал початой бутылкой и хихикал. - да и с такой постной мордой тебя девушки любить не будут! Ха-ха-ха! - девицы тоже засмеялись.
Санзо поднял пистолет и прозвучал выстрел, Годжо нырнул в окно, увлекая за собой уже визжащих девиц. Спустя мгновение уже менее улыбчивый Годжо опять появился в просвете.
- Ты, псих в рясе! Ты чего творишь? Ты чего мне девушек распугал, а? Вот я выйду...
- Да-да, выходи, придурок, я жду. - Санзо нервно закурил вторую сигарету... Не той стороной... Выплюнул, затоптал.
Спустя минут пятнадцать, когда Санзо уже хотел идти и устраивать геноцид в борделе из дверей выпорхнул Годжо. Он снова улыбался и посылал воздушные поцелуи провожавшим его до выхода девицам.
- Девушки, вы все такие милые!
«Ну просто душка этот наш Годжо!» - думал Санзо, сжимая рукоять пистолета и грызя фильтр.
- Не бойтесь, со мной будет все в порядке - этот в рясе просто девственник и ему завидно.
Что было с Годжо сложным - в него очень трудно попасть. Он был вертлявый как таракан, а ведь всего нужно - дырочка где-нибудь, желательно ниже пояса - чтоб не доставлял хлопот. Черт!
- Санзо, ты чего взбесился? - уходил от прицела Годжо, - Тебе что жалко?
- Я тебя куда послал, животное?!
- Так я искал!
- Где?! В борделе?!
- Ну да. Понимаешь, я вот подумал...
- Ты думал? Тебе нечем, придурок!!!
- Остынь, Санзо, погоди обойму изводить. Ну, подумай, если мы с Джипом плохо обращались, были неласковы - логично же, что он пошел искать то, что недополучал от нас, да.
Выводы Годжо были не лишены некоторой логики, но морда так и просила контрольного в голову. Позже. Пусть объяснит.
- Ну и, Годжо?
- А где тут выдают ласку? Вот в этом доме замечательные девушки, замечательно ласковы. - Годжо мечтательно улыбнулся, Санзо впал в ступор, - Я уже третий час ищу его под всеми кроватями и никак не нахожу. Мне еще осталась половина первого этажа, так что я...это... пойду. Дела-дела.
Санзо выпал из ступора, закурил еще одну сигарету и прицелился в наглую улыбающуся морду. Внезапно, из темного переулка вывалились толпа. Санзо озадаченно посморел на них - и как они все в том переулке поместились - пришельцы прянули длинными ёкайскими ушами в сторону Санзо, зубасто оскалились и нестройно, но мерзко завизжали "Сме-е-рть!".
Санзо впервые за вечер улыбнулся. Искренне и душевно.
- Ну идите сюда, уроды!!! Хоть кто-то радует.
- Это была моя реплика, Санзо, - Годжо стал спиной к его спине, - и... дай закурить, а то свои я девочкам оставил.
Чуть ранее, на другом конце городка...
Хаккай всегда все делал качественно. Убивал – тысячами и не умирал, пил – гекалитрами и не пьянел. Вот и искал друга он очень качественно. И не находил. Буквально везде. Заглянув в сто сорок девятый переулок и не найдя там искомое он понял, что устал. Очень качественно устал. Взгляд скользнул по вывеске "Закусочная. Круглосуточно". Хаккай подумал, что он может себе позволить на десять минут зайти туда - передохнуть, выпить пива. Он был не первым из команды, кто тоже устал.
За уставленным пустыми блюдами, тарелками, блюдцами, стаканами столом сидел Гоку, сыто икал и блаженно улыбался. Хаккай присел рядом, заказал официантке пива и вкрадчиво поинтересовался у друга, что тот делает. Гоку искренне обрадовался:
- Хаккай, привет! А я тут проголодался пока бегал и забежал перекусить. Тут та-ак вкуусно готовят!
Хаккай обозрел стол и в который раз обрадовался тому, что у его друга хороший аппетит. Хоть кому-то в эту ночь хорошо.
- Гоку, я рад что тебе тут нравится стол и ты сыт, надеюсь, но все же ты должен был искать Джип.
- Я искал! Я стучался в каждые двери и спрашивал не находили ли они они джип или дракона, - тут Гоку замялся и издал нечто среднее между сытой икотой и горестным вздохом, - но, знаешь, тут жители какие-то невежливые. Некоторые просто захлопывали двери, а были и такие, кто кричал и грозился вызвать охрану, многие оскорбляли меня и обзывали алкоголиком, орали чтоб я проспался. Хаккай их отчасти понимал. Стучаться к незнакомым людям в ночи и спрашивать не находили ли они драконов или джипы было, мягко говоря, странно.
- Это они зря – продолжал жаловаться Гоку, - я ведь не пью - а то меня бы Санзо убил вообще. Он говорит, что я несовершеннолетний и пить мне нельзя. Слушай, мне как минимум пятьсот лет, и я что, до сих пор несовершеннолетний? Я спрашивал Санзо - но он избил меня веером.
Хаккай иногда думал, что Санзо ведет себя с Гоку как излишне заботливая мамаша. Мамаша с очень скверным характером и сильным хуком правой. Хотя с идеей сухого закона он был склонен скорее согласиться – кто знает что может натворить пьяный Сайтен Тайсей. Хаккай представил и содрогнулся. Мысли уводили его куда-то в сторону от первоочередной задачи да и пиво закончилось. Отдохнули и хватит, надо было продолжать поиски.
- Ладно, пойдем уже, Гоку. Не стоит задерживаться тут – ведь наш друг может быть в беде. - Хаккаю отчаянно не хотелось думать, что это может быть правдой.
Перед тем как покинуть закусочную, Хаккай предусмотрительно дал хозяину адрес гостиницы, где они остановились, и попросил прислать счет за еду Гоку на имя Санзо.
Они некоторое время продолжали довольно бессистемно слоняться по окрестностям. Выходя из очередного проулка они столкнулись с группой местных жителей. Судя по их количеству и настрою – это не была группа друзей возвращавшихся с праздничной вечеринки. У них в руках были вилы, топоры и прочие колюще-режущие и метательные предметы весьма грозного вида. Хаккай напрягся, люди притормозили.
- Извините, а вы тут нашего дракона не видели?, - поинтересовался Гоку. Хаккай улыбнулся. Да-да-да, именно у них и стоило интересоваться пропавшими драконами. Он всем свим видом излучал волны доброты, любви и доверия ко всему человечеству. Видимое человечество немного расслабилось, некоторые даже опустили топоры.
- Извините, господин, но вы не видели тут троих маленьких детей?, - сквозь толпу продралась растрепанная женщина.
- Нет. Не видел. А что-то случилось?
- Да. Мои дети пропали, - сбивчиво проговорила женщина, - Понимаете, я работаю постоянно и муж тоже. Они хорошие, умные и сами о себе в основном заботятся. Я никогда не думала, что они могут уйти после заката. Даже когда нас нет дома они всегда вели себя хорошо.
- Мы думаем их украли, - сурово высказался один из мужчин.
- Ёкаи, - добавил кто-то.
Женщина содрогнулась в рыданиях и запричитала «Ой, мои крошки! Юнг-фа такая маленькая! Если они ее съедят! А-а!». Толпа взроптала.
- Это плохо! Хаккай, надо помочь этой бедной женщине найти её детей!, - внезапно Гоку приободрился, - Джип не такой беззащитный как дети.
- Нуу…
И тут он почувствал энергентическую вспышку где-то в другой части города. Очень закомые оттенки. Похоже, его напарники не ищут, а уже кого-то нашли. Любопытно. Ёкаи похитили детей, говорите. Надо будет поинтересоваться. Если будет у кого.
Когда они с Гоку добрались до места и обозрели поле…бойни? Избиения младенцев? - Хаккай понял, что допрашивать некого. Годжо, оттирая кровь, пытался разговорить каких-то перепуганных девиц, которые выглядывали из окон. Девицы были похожи на обитательниц захолустного боделя. Санзо, вяло поругиваясь, присел у наименее испоганенной стены и меланхолично курил.
- Ой, вы уже всех переубивали?, - Гоку разочарованно опустил оружие
- Нет. Мы вас ждали! Гоку, Хаккай, ну чего вы притащились?, - Санзо был как всегда сама любезность и обходительность. – И какого за вами притопала толпа местных аборигенов?! С вилами? Их что обожрала эта обезьяна и они пришли за оплатой?
- Я не обезьяна и я поел, - кажется, Гоку немного обиделся, - Мы детей искали.
Хаккай оглянулся и понял, что поисковая группа последовала за ними и теперь ошарашенно пялилась на привычную, в принципе, картину. Как же он устал.
А потом была некрасивая сцена с участием матери потерянных детей, которая увидела неэстетичную композицию и пыталась найти своих детей среди тел. Женщине стало плохо и ее в бессознательном состоянии уложили близлежащем борделе, благо коек там было много. Местных оставили разгребать тела и успкаивать девиц.
Потом они уже не расходились и провели еще несколько очаровательных ночных часов шатаясь по городу в поисках Джипа и переругиваясь. Ближе к рассвету Гоку проныл, что голоден, у Годжо закончились сигареты, а у Хаккая почти закончилось терпение. Санзо решил вернуться в гостиницу.
Джипа на месте не оказалось. Решено было передохнуть и поесть.
Астрономический счет из закусочной скромно лежаший на столе и вялая перепалка в исполнении Санзо и Гоку по поводу еды и того «кто здесь за все платит!» оживили картину, но ненадолго.
Проснулась команда Санзо в совершенно диких позах от перепуганного визга Джипа, которому, - он божился Босацу, что автоматически, - Гоку пытался пожевать крыло. Ну, а потом пошло как всегда - пальба, ругань, крики, драки за последнее данго. Только вот Годжо старался бросать окурки за борт, Санзо перешел сугубо на веер, а Хаккай старался вести осторожнее.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
2
)
Поделиться
21:43
Зимние игры. Текст 6: "Как мало вы знаете..."
все записи пользователя в сообществе
тексты
Авторское предупреждение: кровищща)
Под окнами небольшой гостиницы стоял и замерзал джип. Поздней осенью в предгорьях было зверски холодно, а нормального топлива джип не получал уже давно. Очень хотелось согреться, выпить чего-нибудь горячего. Или тёплого, по крайней мере. Вот как ладошка маленькой девочки, доверчиво похлопывавшей по решётке радиатора. Ещё один ребёнок, привлечённый жалостливым чиханием, вскарабкался на подножку и увлечённо высматривал внутри машины затаившегося чихальщика. Его руки тоже были тёплыми, и Хакурю не выдержал, обернулся дракончиком и ткнулся доверчиво мордочкой в щёку ошарашенного мальчика. А после не сопротивлялся, когда обрадованные дети унесли его с собой.
читать дальше
- Хакурю куда-то пропал, - с порога заявил Хаккай. – Как-то мне это не нравится: он раньше никогда не уходил ни с того ни с сего, да ещё не предупредив меня.
Гоку озабоченно подался вперёд:
- А вдруг его украли? Эй, правда, не могли его украсть?
- Ворам же хуже, - не поднимая глаз от газеты бросил Санзо, - не переедет их, так улетит и наплюёт ещё сверху. Вернётся, ничего ему не сделается.
- Ну а вдруг его оглушили? По голове стукнули чем? Или связали, а он задохнулся? Или колёса прокололи – представляешь, как ему больно сейчас? Или вот ещё могли…
- Хватит уже, обезьяныш, - оборвал пламенную речь Годжо, заметив, как в момент спал с лица и побелел Хаккай. – Лучше сходи да поищи наше единственное средство передвижения, раз так за него беспокоишься, чем всякие ужасы выдумывать.
- Ты как меня назвал, водяной таракан?! – Тут же завёлся Гоку, но остановился, едва сдвинувшись с места: не очень-то приятно, когда в лицо смотрит дуло револьвера.
- Хорошая мысль, Годжо, - Санзо даже не повернулся к ним, но безошибочно целился между глаз уже полукровке, - прогуляйтесь. Глядишь, и найдётся пропажа. Оба прогуляйтесь, - добавил он чуть более холодным тоном, когда Гоку с ехидной улыбкой открыл перед Годжо дверь.
На пороге гостиницы оба парня остановились. Неприятно-сизое, плотно затянутое облаками небо ощутимо давило, свет в домах – а горел он далеко не в каждом доме – был тусклым и с трудом дотягивался до середины улицы, на крыше яростно шипела непонятно на кого кошка. Годжо мрачно посмотрел в один конец улицы, в другой, сплюнул и развернулся вправо, пробормотав что-то невнятно о некоторых выродках, которые только и знают, что гонять людей по чужим делам, и о других выродках, которым дома не сидится чаще всего именно в такие тёмные безлунные вечера, и на которых лучше не натыкаться в узких переулках.
- Квартал слева обойди, там встретимся, - велел он Гоку, помахав рукой в указанном направлении. – Встретишь кого, спрашивай про джип или дракончика, да и вообще о всяком подозрительном, мало ли…
Спустя четыре помойки, двадцать мрачных закоулков и пять безрезультатных бесед со случайными прохожими, они встретились. И ладно бы только друг с другом: вслед за Гоку подошли ещё человек тридцать. Некоторые были с фонарями и почти все – с оружием.
- Что это за сборище? – прошипел Годжо, оттаскивая мальчишку подальше и настороженно косясь на встревоженно гудящую толпу.
- Говорят, дети пропали. Два мальчика и девочка, - так же тихо ответил Гоку. – Слушай, а не могли их те же похитить, кто украл нашего Хакурю?
- Да с чего ты взял, что его кто-то украл? Может, мы его заколебали, и он сам от жизни такой улетел. Куда-нибудь, где тепло и драконихи симпатичные обретаются. С нами-то у него ну никакой личной жизни. И вообще, пошли уже, а то Хаккай нас разыскивать примется, так и будем всю ночь в поисках друг друга шляться.
Парни прошли мимо всё разрастающейся толпы и до самой гостиницы уже ни о чём не раговаривали.
Хаккай дожидался их в дверях и подался было навстречу, но понурый вид Гоку и поспешно отведённый взгляд Годжо пригасили вспыхнувшую надежду. Поисковый «отряд» вошёл в общую комнату, оставив Хаккая в коридоре.
- Ой, Санзо, тебя не видно!
- Что за мерзость?! – Годжо рванулся наощупь к окну, но на полпути споткнулся обо что-то и с грохотом растянулся на полу.
Комната была наполнена клубами плотного дыма, в котором с трудом угадывались очертания Санзо и стола, за которым он сидел, и то лишь потому, что на столе стояла лампа. От сильного сладкого запаха почти сразу начинало мутить. Что-то тихо шуршало. Хаккай вытолкнул пойманного за шиворот Гоку за дверь и помог подняться другу. Сам он предусмотрительно дышал через платок.
- Что там творится, мать его так?! – просипел, едва отдышавшись, Годжо.
- Санзо сразу после вашего ухода прочитал идиотскую байку про летающих кровососущих тварей, которые как раз в такие безлунные ночи любят нападать. И этих кван-ши он пытается не допустить в комнату, сжигая какую-то страннюю смесь, выданную хозяином гостиницы, - Хаккай поморщился. – Вот уж не думал, что он может поверить в такой бред. Но в комнату я бы сейчас заходить не стал. Раз уж всё так сложилось, может, поищем Хакурю ещё? Я за него действительно беспокоюсь.
Из-за приоткрытой двери вдоль пола заструилась нить странного дыма, снова донёсся подозрительный шорох. Троица замерла, уставившись на дверь, и нервно шарахнулась в сторону, когда та неожиданно распахнулась, являя всем Генджо Санзо.
- Раз уж куда-то идёте, купите мне заодно сигарет, - расфокусированным взглядом Санзо смотрел куда-то мимо своей команды, - а вот на чём мы поедем дальше, если дракона сожрали кван-ши – это вопрос…
Так же бесшумно, как появился, монах отступил обратно в непроглядную густоту дыма. И вновь что-то зашуршало. Гоку испуганно вцепился обеими руками в Хаккая.
На свежем воздухе обеспокоенному судьбой питомца мужчине рассказали о результатах поисков – верней, их отсутствии.
- А с той толпой вы говорили? Они-то, наверно, потщательней вашего все закоулки осматривали.
- Я тоже старался! – Обиженно засопел Гоку. – А кого они ищут, было и издалека слышно.
- Ну, их же больше было, поэтому и мест они больше осмотрели. Я тебя не хотел обидеть, - Хаккай извиняющимся жестом коснулся плеча младшего. – Давайте всё же найдём этих людей.
- А чего их искать, - Годжо прикурил сигарету и махнул в сторону, откуда они с Гоку возвращались совсем недавно.
Вдалеке, там, где из города выходила дорога, были ясно видны мечущиеся огоньки фонарей.
- Уважаемый, не скажете ли, что случилось? – аккуратно тронул за локоть какого-то старика с кривым мечом в жилистых руках Хаккай.
- Как не сказать: детишек ищем запропавших, - тут же откликнулся тот. - Так бы в городе искали, да нынче ночь плохая. Лезет всякое, да из леса, с гор спускается. Если сегодня не найдём, считай, всё уже. А вы-то тоже с пропажей? Мальчонка ваш, - старик кивнул на Гоку, - про животинку какую-то спрашивал.
- Да, беленький такой, маленький, на дракона похож.
- Не знаю уж, что там с драконами, а малышню вроде видели на тёмной колымаге. И к лесу их несло, к лесу…
Друзья переглянулись: если колымага, значит, вполне возможно, это был Хакурю.
- Надеюсь, никто не будет против, если мы присоединимся к вам в поисках?
- Лишними не будут ни глаза, ни руки, особенно если они к оружию пригодны.
- Пригодны, уж в этом-то не сомневайтесь, - ухмыльнулся Годжо и затянулся очередной сигаретой. Вспыхнувший огонёк бросил неприятный отблеск на его лицо.
Они недалеко зашли в лес. Уже через пару сотен шагов откуда-то слева раздался яростный вопль. Почти сразу же этот стон-крик подхватила большая часть присутствующих. Гоку стремительно проскользнул между столпившимися людьми и с ещё большей скоростью кинулся куда-то в сторону, чтобы согнуться за деревом. И не он один не смог побороть тошноту, вязким комком подступившую к горлу: под кустами лежали рядышком трое детей. У всех троих было разорвано горло, но крови из жутких ран почти не было.
- Высушили, - пошёл негромкий шёпоток от одного к другому, - всю кровь высосали из малышей.
Вернулся Гоку, что-то протягивая товарищам на ладони.
- Я там, в других кустах нашёл, - хрипло выговорил он.
Хаккай дотронулся до нескольких белых шерстинок, вымазанных в крови, и подошёл к отцу, молча держащему на руках дочку и бездумно глядящему на сыновей.
- У мальчиков на руках и лицах следы от когтей, - тихо сказал он, вернувшись.
- Ты что, думаешь… - Годжо уставился на друга, всем своим видом говоря: «Скорей бы уж эти детишки нашего дракончика загрызли, чем наоборот».
Гоку не преминул добавить:
- Он иногда до крови кусался, а потом облизывался так..
- Заткнулся бы ты, дурная обезьяна, - Годжо тут же отвесил парню подзатыльник, - как ты Хакурю за крылья тягал, я б на его месте тебе точно уши бы пооткусал.
Мальчишка не успел огрызнуться, недалеко от собравшихся вновь раздались крики. И крайне неприятные звуки встречи оружия с чьей-то плотью.
Все кинулись на звук. Хаккай, Годжо и Гоку ничего нового или необычного не увидели, лишь то, к чему давным давно привыкли за время своего путешествия: нескольких взбесившихся ёкаев. Нескольких ёкаев в запёкшейся крови. Нескольких ёкаев, один из которых сейчас разрывал горло какому-то мужчине. Нескольких ёкаев, которые были мертвы уже через пару мгновений.
- Как же всё… мерзко, - выдохнул Годжо, вновь закуривая. И некстати вспомнил, - А сигарет для Санзо мы так и не купили.
Хакурю вернулся в гостиницу на рассвете. Залетел в комнату, где остановились Санзо-икко, через распахнутое настежь окно. За столом, уронив голову на газету, спал Санзо. Напротив него дремал Хаккай, обнимая миску, наполненную молоком. На полу разлеглись Годжо и Гоку, оба с отметинами от веера на лицах – где их вырубили, там и уснули.
Дракончик подлетел к кровати, стянул с неё покрывало и попытался накрыть им распростёртого Гоку.
- Хакурюуу… - сквозь сон вдруг протянул тот, - если ты не вернёшься, я тебя съеееем…
Хакурю натянул на мальчишку покрывало, взлетел на стол и оттуда уже ехидно взглянул вниз.
Это кто кого ещё съел бы… У Санзо кровь колючая, светлыми иголочками колется. У Годжо кислая – что возьмёшь с каппы? А вот у Хаккая и Гоку вкусная, сильная. Но всех их Хакурю жалко, пусть и не заботятся они о нормальном топливе для своего верного джипа. Да и Небо с ними, он и сам о себе в состоянии позаботиться. К тому же, порой тёплая, горячая пища сама идёт к нему…
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
3
)
Поделиться
21:42
Зимние игры. Текст 5: "Интервью"
все записи пользователя в сообществе
тексты
5.5.1. (версия для печати)
(отрывок)
- А теперь, с вашего позволения, поговорим про филлеры. Точнее, про филлер.
- Это просто маленькая история, случившаяся с нами одним холодным днем…
- …когда мы чуть было не стали пешеходами.
- А филлер – это съедобно?
- В принципе, съедобно… Но не вкусно.
читать дальше
- Где мои сигареты? Где моя сутра?!
(Санзо начинает лихорадочно рыться в карманах)
- Этот поп способен потерять даже автомобиль.
- Заткнись, каппа… И где мой шоуреджоу, мать вашу?!
- Так мы же все свое оружие на входе сдали. И твое тоже.
(Гоку на всякий случай прикрывает голову руками)
- Это была идея Хаккая!
- О. Я сигареты нашел.
- Я предлагал сигареты тоже оставить на входе, их, конечно, нельзя считать оружием, но все-таки они убивают…
(Хаккай смеется)
- Меня Годжо убедил, что этого делать не стоит.
- Вот и первая польза от каппы случилась. Не прошло и трех лет.
- Ты просто мне завидуешь.
- Кстати, об оружии. А что оставил на входе Хаккай?
- А то ты не знаешь Хаккая.
(Санзо и Годжо уныло смотрят на Хаккая)
(Хаккай вежливо улыбается)
- Давайте вернемся к филлеру.
- Там знак висел. Точнее, три. На двери гостиницы. Перечеркнутая собака, перечеркнутое мороженое и перечеркнутые ролики. Только я не знаю, для чего они.
- Перечеркнутая собака обозначает, что в помещение запрещено проносить животных.
- Ааа! Я понял! А три этих знака обозначают, что собак на роликах с мороженым в гостиницу не пустят!
- Ммм… Можно и так сказать.
- Или еще – замерзших животных, которые превращаются во что-то на колесах! Я умный, правда, Санзо?!
- Ты идиот.
- Тебя, обезьяна, и без роликов пускать не хотели!
- Сейчас как получишь, каппа!
(В дверь студии стучат)
(Из-за двери раздается сердитый голос)
- Извините, собакам на роликах и с мороженым вход строго воспрещен. Катись отсюда, животное!
(Хаккай, задумчиво)
- Это самые бесправные существа в мире… Да, нам пришлось оставить Хакурю на улице. Бедный малыш…
(Гоку, шепотом)
- Он закрыл за собой дверь и сказал – «Никаких драконьих хвостов, лезущих в рот, никаких ночных драк за подушку… Люблю зиму!»
- Ты что-то сказал, Гоку?
- Нннет… Послышалось, я говорю, послышалось тебе, Хаккай!
- Ну, послышалось – так послышалось… В гостинице каждый из нас занялся привычным делом: Санзо лег спать, а Годжо с Гоку дождались, когда он потушит свет и пришли к нему в номер играть в карты.
- А сам-то ты что там делал, а, Хаккай?
- Решил пожелать ему спокойной ночи.
(Годжо многозначительно насвистывает куда-то в сторону)
(Санзо начинает маньячно коситься на кобуру охранника)
- Да я и к вам заходил, ну, спокойной ночи пожелать, а вас не было.
- Как бы то ни было, эти трое придурков меня разбудили. И я разозлился.
(Годжо, с видом первооткрывателя)
- Когда он не спит – он злится. Когда он не спит и не злится, он кого-то убивает. Угадайте, кто это?
(Гоку, восхищенно)
- Он так заорал, что из Годжо карты посыпались! Тузы и короли, и все одной масти!
- И конечно, сидя – мне подсказывают, «или лежа» - в тепле, никто не подумал, что Хакурю мерзнет там, за окном, на улице…
- И ты тоже.
- И я… Неправда. Вот это – неправда, Годжо. Я беспокоился.
- Пошел к Санзо, чтобы он тебя успокоил?
- Ладно. На самом деле я не хотел пожелать Санзо спокойной ночи.
(Гоку, тихо)
- Даже я понял, что ты не за тем пришел.
- На самом деле я пришел к Санзо в номер для того, чтобы… потому, что…
- Мы сейчас о филлере или о чем-то еще?
- Из-за того, что…
(Хаккай натянуто улыбается)
- Дело в том, что Хакурю стоял прямо перед его окном.
(Годжо, недоверчиво)
- Хаккая замучила совесть.
(Гоку, бодро и помогая себе жестами)
- Да так сильно и интенсивно, что он был согласен на сто драконьих хвостов в рот и спать рядом с подушкой!
(Хаккай, тихо)
- Гоку.
(Гоку, еще тише)
- Молчу.
- Я даже захватил с собой подушку для Хакурю! Свою собственную! А его не было под окном…
- Замерз и улетел в теплые края?
- И тут они начали орать, паниковать и бегать, как будто именно этим нужно заниматься ночью и в моем номере…
(Хаккай, тихо)
- Санзо.
(Санзо, еще тише)
- Я вас.
(Хаккай, уныло)
- Да нет, ничего, расслабься…
(Гоку с Годжо, в один голос)
- Это почему же?
(Хаккай, разводит руками)
- Бесполезно…
- А вот мы с каппой его искали! Мы его так искали! Всю гостиницу перевернули! Я под каждую кровать залез! А каппа сачковал!
- Ну, была пара кроватей, на которые бы я залез… Но обезьяна все испортила.
- Короче, вы не любите ходить пешком.
- А Санзо сидел такой с умным видом и курил!
- Я спал.
- Ты спал в такой момент, Санзо?
- Я подумал, если мне мешают спать лежа, может, мне не будут мешать спать сидя. Я был прав.
- Ты… Бесполезно. Да нет, ты же тоже сказал, когда они вернулись – «Украли, однозначно».
- Ммм… Мне приснилось, что я потерял сутру. Ужасный сон.
(Хаккай улыбается)
(Хаккай улыбается)
(Хаккай улыбается)
(Хаккай тяжело вздыхает)
- Как бы то ни было. Мы решили, что он сбежал.
(Санзо, флегматично)
- И вот тут-то все дерьмо и полилось…
(вставка из версии 5.5.2 (для кинематографа))
- Сбежал, - всхлипнул Гоку. – Точно сбежал… Не-вы-дер-жал!
Лица Санзо и Годжо выражали искреннее непонимание.
- Не выдержал издевательств! Мучений! И побоев!
- Эй, обезьяна, - осторожно сказал Годжо, глядя на все более невозмутимого Хаккая. – Ты чего? С ума сошел? Каких таких мучений и побоев?
- А кто об Хакурю бычки тушил?! – воскликнул Гоку. – Кто, я спрашиваю?!
- Бычки тушил? Как мило… - пробормотал Хаккай.
Гоку вошел в роль, горестно заламывая руки, он продолжил -
- И стрелял в него, стрелял! Рррасстреливал бедное животное! Как будто оно в чем-то виновато!
- Да я же не в него… - неуверенно сказал Санзо. – Я же мимо…
- Сам видел, мимо, - скрепя сердце, подтвердил Годжо. – То есть как обычно. Успел отпрыгнуть – значит, мимо.
- А у него… - Гоку летел на волне, и его было не остановить. – У него ушки оглохли и нервы сдали!
- Сдали нервы, - хладнокровно подтвердил Хаккай. – Поубивал бы вас обоих. Зоофобы.
- Да-да, - закивал Гоку. Слово было незнакомым, но внушительным.
- Кто бы говорил! – возмутился Годжо. – Ты, обезьяна, когда пытаешься меня ударить, всегда попадаешь по Хакурю! – Вот уж кто «Мистер Всегда Мимо»!
- И вообще – съесть его хотел, - добавил Санзо.
- Как – съесть? – удивился Хаккай. С каждой секундой он узнавал о своих друзьях все больше и больше нового, и это новое ему не нравилось. – За что – съесть?
- Растущий организм, - пожал плечами Годжо. – Что с него взять.
- Я говорил – «как бы вкусно ты ни выглядел, я тебя не съем»! – отмазывался Гоку.
- У кого угодно в такой ситуации нервы сдадут, - скорбно кивнул Санзо.
Хаккай печально вздохнул и отвернулся.
- Наверное… Наверное, ему лучше там, на свободе… Я уверен…
- Там, где никто не выжимает из него сто восемьдесят километров в час по бездорожью, - согласился Годжо.
- И не бросает на холоде одного, - поддакнул Гоку.
Хаккай обернулся, сияя дружелюбием.
- Что, простите?
(конец вставки)
- Вот тут мне стало страшно. Иногда я так боюсь Хаккая!
- В общем, мы сменили тему. Начали думать, на чем поедем дальше.
- На чем вы меня повезете, придурки.
- Я предложил велосипеды, но все почему-то были против.
- Идиот, это совсем не круто!
- Я предложил...
(Санзо картинным жестом швыряет на стол удостоверение пилота с правом водить грузовые, пассажирские и спортивные самолеты)
- И сам же сказал, что если кто-то согласится, ты того пристрелишь на месте.
- Не помнишь, кого нам давали в стюардессы?
- Пешком. Банально пешком. Может, Хакурю, пролетая над нами, увидит нас, печально бредущих в гору...
- ...и прибавит скорость.
- А знаете...
(Годжо смотрит на карту и прикидывает расстояние пешком)
- ...по-моему, замечательная из нее выйдет стюардесса. Еще не поздно согласиться. Кажется, она предпочитает блондинов?
- Убью.
- Санзо, а если...
(Гоку задумчиво чешет затылок)
- Автостопом?
- Унизительно и травмирует окружающих.
- Морем?
- Я в детстве носил соломенную шляпу, спасибо, хватило.
- Отрастим крылья?
- Повторяю, мне не тринадцать лет!
- На лошадях?
- Скажется на качестве отрисовки.
- Почему нет? Wild, wild west. So hot. So dangerous…
- Это уже было.
- Все уже было. Иногда мне кажется, что весь мой мир - это всего лишь сон какого-нибудь Узумаки Наруто...
- Брось этот гриб, придурок! Брось немедленно! Он не для еды! Он для другого!
- Обезьяну расперло, прикольно!
- Кажется, интервью подошло к концу.
- Но филлер не подошел...
- Кажется, интервью подошло к концу. Но, если вам будет немного легче, Хакурю вернулся под утро. Он никогда не мог устоять перед детьми.
- Детьми?
- И понимайте, как знаете...
5.5.2. (версия для кинематографа)
Гоку притормозил перед дверью, и ткнул пальцем в яркую наклейку на стекле.
- А что это значит? А, Хаккай?
- Это значит... - Хаккай грустно посмотрел на Хакурю. - Что Хакурю ночует на улице.
Хакурю непонимающе пискнул и отрицательно замотал головой, крепко вцепившись когтями в плечо Хаккая.
Когти были немаленькие, Хаккай поморщился и повторил -
- Хакурю ночует на улице!
- Избаловал ты его, - хмыкнул Годжо, распахивая дверь и шагая в тепло.
- Давай быстрее, что ты там копаешься, - недовольно бросил Санзо.
Гоку удивленно хлопнул глазами.
- Он останется на улице? В такой холод?
- Сам знаю! - огрызнулся Хаккай, впрочем, тут же улыбнулся и ласково сказал. - Иди внутрь, Гоку. Я скоро.
Хаккаю было... не то, чтобы совестно, и не то, чтобы совсем уж неудобно, но как-то неприятно.
"Черствый, бессердечный и эгоистичный" - это был не его имидж.
Кого-то другого, но не его.
Хаккай подумал, что в следующий раз попросит Санзо решить эту проблему.
В гостинице было тепло, светло, уютно... и тепло.
Сразу захотелось под тяжелое одеяло и спать, или бутылочку сакэ - так, чисто для запаха - и спать, или сходить в гости к Санзо.
А потом непременно спать.
У каждого из них был свой собственный ритм жизни, набор привычек и недостатков; в тех точках, в которых их привычки пересекались, они тут же превращались в недостатки и повод для шумной ссоры, и это тоже было привычным.
Хаккай покосился на часы.
Через три минуты и двадцать секунд Санзо выключит свет в своем номере и ляжет спать.
Через восемь минут и пятьдесят секунд Годжо с Гоку завалят к нему, включат свет, Гоку плюхнется на кровать, сдвигая Санзо к стене, Годжо с шумом пододвинет столик и кресло, и они сядут играть в карты, громко и весело переговариваясь между собой.
Через пятнадцать минут и шесть секунд Санзо вспомнит, что он Санзо, наглый и раздражительный, и начнет орать.
Так вот, Хаккай появится в номере Санзо где-то в интервале между выключением и включением света, удивляясь сам себе.
Человек замкнутый, тяжелый и неискренний, он каждый раз впадал в легкий ступор, наблюдая, как собственные ноги уверенно несут его в общество этих утомляющих и раздражающих придурков.
Кстати, сегодня у него был повод.
Хакурю стоял как раз под окном Санзо.
Хаккай бесшумно открыл дверь в комнату Санзо, не включая свет - есть свои плюсы и в том, чтобы быть екаем, знаете ли, и подошел к окну. Кровать стояла прямо перед окном, это затрудняло обзор и Хаккай склонился над ней, упираясь локтями в подоконник и вытирая ладонью кусок запотевшего стекла.
От дыхания стекло тут же запотело снова.
Хаккай протер его рукавом, вглядываясь в темноту.
В темноте то ли белело, то ли не белело.
На холод выходить не хотелось.
Висеть над кроватью, в которой мирно спал Санзо, было страшно неудобно, Хаккай очень, очень осторожно оперся коленом на кровать - он не хотел будить Санзо, которому, как показывала практика, спать оставалось ровно три с половиной минуты.
За окном по прежнему то ли белело, то ли не белело.
Но скорее белело.
Вглядываясь в мутное, запотевшее стекло, Хаккай решил - когда Санзо проснется и начнет орать и выгонять Годжо с Гоку из своего номера, можно будет попросить их проверить, на месте ли Хакурю.
Так, просто на всякий случай.
Свет резко ударил по глазам.
Годжо с Гоку шумно завалились в номер и застыли на пороге, как вкопанные.
Годжо выпучил глаза и потерял дар речи.
Гоку, напротив, стал пунцовым, отвел глаза и пробормотал -
- Извините... я это... пойду. Не хотел мешать...
И начал выпихивать Годжо в коридор.
Годжо вяло сопротивлялся и пытался что-то сказать.
- Я просто... - Хаккай задумался. Просто решил посмотреть, как там Хакурю? Которого он бросил на улице? В такой холод?
Неожиданно остро Хаккай почувствовал, какой он все-таки у себя неприятный тип.
- Вы в карты пришли играть? - сурово спросил Хаккай, слезая с кровати. - Вот и играйте.
Все еще красный от смущения Гоку, опасливо косясь на Хаккая, аккуратно присел на краешек кровати, все еще ошеломленный Годжо почти бесшумно пододвинул столик и табурет и достал карты.
Хаккай нависал над ними, невозмутимый и спокойный, сложив руки на груди.
- Ладно поп, с ним все было понятно с самого начала... - к Годжо постепенно возвращался дар речи. - Мужской монастырь, смазливый мальчонка...
Санзо спокойно спал, не подозревая о своей ориентации.
- Но ты? Вот не думал, что ты такой... - нудел Годжо. - Подумать только, я спал с тобой в одной кровати... Так может, я теперь тоже... - Годжо в ужасе замолчал, из его ослабевшей руки выпали карты.
- А у меня две пары! - радостно воскликнул Гоку. - Ты карты положил, и не отмазывайся! Я выиграл!
- Какой же ты, Годжо, шулер и подлец, - прищурился Хаккай.
Годжо подмигнул ему и широко ухмыльнулся.
- Разуй глаза, обезьяна, стрит-флэш!
- Сволочь!!! - завопил Гоку. - Каппа!!! Ненавижу!!!
Санзо перевернулся на живот и натянул на голову подушку.
- Да ты просто дурачок, - засмеялся Годжо. - Твой интеллектуальный потолок - это игра в догонялки.
Гоку вскочил с кровати и набросился на Годжо. Тот уворачивался, преобидно отвешивая щелбаны возмущенно воющему Гоку.
Санзо проснулся.
- Хватит орать! - заорал Санзо, сбрасывая с себя подушку и одеяло. - Достали! Урроды! Валите отсюда, я спать хочу!
Он сидел на кровати, злой, как черт, с шоуреджоу в руке и сонно хлопал глазами.
- Так время еще детское, - удивился Годжо.
Санзо начал закипать.
- Кстати, - сказал Хаккай. - Никто Хакурю не видел?
- Что случилось? - спросил Гоку.
Хаккай демонстративно небрежно протер стекло рукавом и заглянул в окно.
- Вот и я его не вижу.
- Может, он проголодался? - предположил Гоку. - Кстати, я бы тоже чего-нибудь съел...
- Я его кормил.
- Нуу... решил погулять? - неуверенно спросил Годжо.
- Ага, по бабам, - язвительно отозвался Хаккай. - Ушел в запой и играть в карты.
- Зачем ты так, - обиделся Годжо.
- Каппа, пойдем, поищем Хакурю, - тихо сказал Гоку.
- Аминь, - Хаккай помахал рукой в воздухе. - Кыш, кыш отсюда.
Санзо зевнул, потряс головой и закурил сигарету, глядя на Хаккая.
Под его традиционно тяжелым, да-да, и традиционно сиреневым взглядом Хаккаю стало неуютно.
Потому что традиционно сиреневый взгляд Санзо был нетрадиционно понимающим.
И даже сочувствующим.
- Хаккай, - сказал Санзо.
Хаккай обернулся, быстро натягивая улыбку на лицо.
- Да, Санзо?
- Совесть - отвратительная штука, правда?
- Да, Санзо... - печально вздохнул Хаккай.
Гоку и Годжо вернулись спустя полчаса, запыхавшиеся и взволнованные.
- Нету! Нигде нету! - сообщил Гоку. - Мы все обыскали!
Санзо, сидящий за столом, зевнул и потушил сигарету.
- Украли, однозначно.
- Как украли, - Хаккай с трудом сдерживал себя, ему очень хотелось бегать по гостиничному номеру, вопить и паниковать - совсем, как эти двое.
- Не могли его украсть, - горячо возразил Годжо. - Он не такой! Он бы сбежал!
- Так вот он и сбежал! - воскликнул Хаккай.
Санзо многозначительно кашлянул и достал еще одну сигарету.
До Хаккая дошло.
- Сбежал... - тихо сказал Хаккай. - О Господи.
До остальных тоже начало доходить.
- Сбежал, - всхлипнул Гоку. – Точно сбежал… Не-вы-дер-жал!
Лица Санзо и Годжо выражали искреннее непонимание.
- Не выдержал издевательств! Мучений! И побоев!
- Эй, обезьяна, - осторожно сказал Годжо, глядя на все более невозмутимого Хаккая. – Ты чего? С ума сошел? Каких таких мучений и побоев?
- А кто об Хакурю бычки тушил?! – воскликнул Гоку. – Кто, я спрашиваю?!
- Бычки тушил? Как мило… - пробормотал Хаккай.
Гоку вошел в роль, горестно заламывая руки, он продолжил -
- И стрелял в него, стрелял! Рррасстреливал бедное животное! Как будто оно в чем-то виновато!
- Да я же не в него… - неуверенно сказал Санзо. – Я же мимо…
- Сам видел, мимо, - скрепя сердце, подтвердил Годжо. – То есть как обычно. Успел отпрыгнуть – значит, мимо.
- А у него… - Гоку летел на волне, и его было не остановить. – У него ушки оглохли и нервы сдали!
- Сдали нервы, - хладнокровно подтвердил Хаккай. – Поубивал бы вас обоих. Зоофобы.
- Да-да, - закивал Гоку. Слово было незнакомым, но внушительным.
- Кто бы говорил! – возмутился Годжо. – Ты, обезьяна, когда пытаешься меня ударить, всегда попадаешь по Хакурю! – Вот уж кто «Мистер Всегда Мимо»!
- И вообще – съесть его хотел, - добавил Санзо.
- Как – съесть? – удивился Хаккай. С каждой секундой он узнавал о своих друзьях все больше и больше нового, и это новое ему не нравилось. – За что – съесть?
- Растущий организм, - пожал плечами Годжо. – Что с него взять.
- Я говорил – «как бы вкусно ты ни выглядел, я тебя не съем»! – отмазывался Гоку.
- У кого угодно в такой ситуации нервы сдадут, - скорбно кивнул Санзо.
Хаккай печально вздохнул и отвернулся.
- Наверное… Наверное, ему лучше там, на свободе… Я уверен…
- Там, где никто не выжимает из него сто восемьдесят километров в час по бездорожью, - согласился Годжо.
- И не бросает на холоде одного, - поддакнул Гоку.
Хаккай обернулся, сияя дружелюбием.
- Что, простите?
Оскорбленный в своем материнском инстинкте Хаккай был так страшен, что даже непробиваемый Санзо выронил сигарету.
Впрочем, он тут же ее поймал, но все равно предпочел сменить тему.
- Ладно, камрады. Чисто теоретически. Хаккай, я сказал, чисто теоретически, избавь меня от своих веточек - и на чем вы меня теперь повезете?
Санзо был наглый, в этом было его счастье.
- На осле, - тихо буркнул Годжо. - Самое то будет. Двойной осел.
Гоку заржал, но, глядя на злобно перекашивающееся лицо Санзо, тут же осекся и серьезно сказал -
- На велосипедах! А Санзо будет ехать впереди и звонить в звоночек!
Годжо заржал и привычно уклонился от пули, изображая из себя Крутого Велосипедиста С Каменной Рожей.
В воздухе пахло грозой и отсутствием Хакурю.
Не прошло и часа, как наши герои успокоились и уснули, чему изрядно помогло лошадиная доза снотворного в сакэ и выключенный в комнате свет.
Прощаясь у дверей номера, Годжо потрепал Гоку по голове и сказал -
- Все, спать, обезьяна. Утро вечера мудренее. Мы, конечно, не подарочек, но на его месте я бы точно вернулся.
Гоку сбил его ладонь с головы и широко улыбнулся.
- Да я бы тоже вернулся. Без вариантов.
А утром Хакурю вернулся.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
29
)
Поделиться
21:39
Зимние игры. Текст 4: "За перекрестком"
все записи пользователя в сообществе
тексты
Это была одна из последних ночей года, известная так же, как Ночь Границ: время, когда истончались границы между мирами людей, демонов, богов и духов, границы между явью и сном, прошлым и будущим. Поэтому, хозяин почти не удивился, когда поздно вечером в дверях его гостиницы возникли четыре фигуры.
читать дальше
Небо окрасилось в темно-синий, и месяц серебрил камни мостовой, а они стояли на пороге и непринужденно стряхивали с одежды толи дорожную пыль, толи лунный свет.
Когда они подошли к конторке, хозяин убедился, что оказался прав в своих предположениях: они были воплощением представлений о духах, демонах, богах и жизненных силах; как будто иллюстрации древних книг решили в этот вечер побродить по миру смертных.
Первый, несомненно, был лесным духом. У него были нечеловечески плавные движения, и он заполнял журнал регистрации с несвойственным людям изяществом. Его глаза, необыкновенно чистого зеленого цвета, невольно наводили на мысли о темной зелени непроходимых лесов, в дебри которых не осмеливался ступать человек. Мягкий, как шелест ветерка в кронах деревьев, голос, и улыбка, подобная солнечным зайчикам, играющим в листве.
Второй же был демоном. Глаза, похожие на капли свежей крови, и длинные волосы спадали на плечи, подобные темному пламени преисподней. Он стоял, засунув руки в карманы, сгорбившись, и его алый взгляд хмуро бродил по стенам, будто бы выискивая затерявшиеся души грешников. На его щеке красовались два шрама, словно, на выходе из Ада, один из демонов ненароком зацепил его трезубцем.
Третий был богом. Он стоял в стороне, отвернувшись от всех, всем своим видом выражая равнодушие и отстраненность от мира смертных. У него были золотые волосы и белые монашеские одежды, а ленивые движения - исполнены достоинства. В пальцах он небрежно держал сигарету, и ее дым струился вокруг него, подобно дыму благовоний в храме, у статуи божества.
Четвертый же, совсем юный, весь был - биение жизни. Все его присутствие заполняло помещение, как бешено бьющееся сердце – грудную клетку. Движения, как быстрый бег крови по венам, и казалось, что все вокруг начинает искриться энергией, когда он улыбался.
- Хаккай, почему Хакурю не может пойти с нами? – громко воскликнул он, и даже масляная лампа на столе задребезжала.
- Сожалею, Гоку, но в этой гостинице не разрешается держать животных, - зеленый взгляд обратился к хозяину, чтобы удостовериться в верности таблички, висевшей у входной двери.
Хозяин опустил глаза. Он готов был дать ночлег людям, духам, богам и даже демонам. Но звери больше никогда не найдут пристанища под этой крышей. Будь то демонические собаки, охраняющие врата Ада или Небесный Дракон.
Но мистические гости не обрушили на хозяина кары. Рука, с пожелтевшими от табака пальцами, протянула золотистую кредитную карту, и на хозяина устало взглянули аметистовые глаза, наполненные, казалось, самой вечностью. Его вежливо поблагодарили, взяли два ключа, выслушали сбивчивое объяснение, где находится второй выход на улицу, и, не спеша, удалились по коридору.
- Годжо, давай сыграем в карты! – донесся звонкий голос, мячиком отскочивший от стен.
- У тебя есть, чем расплачиваться? – насмешливо осведомился хриплый голос, шершаво застрявший в плитке пола.
- Не говорите мне, что вы опять собираетесь торчать у меня в комнате! – вознесся к потолку ворчливый возглас.
И снова время тянулось мучительно медленно. Вечер сгущался, приближаясь к ночи, свет месяца все так же серебрил камни мостовой, хорошо видные сквозь приоткрытые входные двери. Холодный воздух трепал листы журнала регистрации, и тени медленно удлинялись.
Хозяин встал, закрыл двери, рассудив, что посетителей сегодня, скорее всего, уже не будет. Затушил лампы, оставив единственную на столе, уселся в кресло за конторкой и прикрыл глаза.
Время от времени из глубин гостиницы доносились какие-то возгласы и топот, хлопали двери. Духи, демоны и боги, совсем как люди, - думал хозяин. – Беспокойные, мечущиеся, даже если их жизнь длится вечность. Только годы для них – мгновения… Успевают ли они заметить, как гусеница проползла по листу, как девочка с мячиком пробежала по улице, как она превратилась в женщину, как…
- Они как дым, - сказал тяжелый от грусти голос.
Хозяин открыл глаза. У дверей стоял златовласый. На фоне матовых дверных стекол был виден только его силуэт, и лишь свет месяца тускло светился на волосах и плечах. Дым сигареты медленно поднимался, причудливо изгибаясь.
- Тебе кажется, что они материальны и неизменны, но они превращаются в дым. Сгорают, оставаясь лишь воспоминанием о вкусе и запахе.
Он задумчиво смотрит на сигарету и отступает в тень. Хозяин вглядывается, пытаясь разглядеть его, но тень непроницаема и беззвучна, и свет масляной лампы не в силах разогнать окружающий мрак.
Хозяин вспомнил первые одинокие дни, когда стены гостиницы больше не оглашал звонкий смех, топот маленьких ног, веселый лай, нежный женский голос, и песня, тихо струящаяся в воздухе. Вспомнил день, когда все это исчезло, тот проклятый…
- Помянем в эту ночь покинувших нас матерей, сестер, детей и жен, - звучно пропел голос в темноте. – И боевых товарищей.
Свет лампы заиграл кровавыми бликами в вишневых волосах, и красными чертиками заплясал в темных глазах. Демон сжимал в левой руке округлую глиняную бутыль с саке. Хозяин невольно отшатнулся, когда красноволосый вскинул правую руку и медленно провел большим пальцем по своей груди.
- Это надгробный камень, на котором высечено его имя, - нараспев продолжил он, вскинул бутыль и перевернул ее над своей головой. Из бутыли не пролилось ни капли.
Красноволосый озадаченно заглянул в горлышко.
- Черт. Кончилось… - и, криво ухмыльнувшись, снова отступил в тень.
Хозяин задрожал, снова вслушиваясь в окружающую его тьму. И снова ни звука, ни шороха, словно демон растворился, превратившись в дым.
Эта ночь будет долгой, - подумал хозяин, чувствуя, как начинают дрожать колени, - люди притворяются тенями, тени – людьми. Они бесшумно бродят сегодня по миру, смущая сердце и испытывая дух. Былые радости оборачиваются горем. А горе? Что делать, если…
- Ммм, простите, - вдруг сказал теплый голос. – У вас не найдется масла для лампы? Очень темно, я не могу разобрать слова в книге.
В подрагивающий свет лампы выступил зеленоглазый. Тень причудливо извивалась на его лице, и казалось, будто лиана, извиваясь, ползла по его левой щеке. Свет мерцал в монокле, и выражение глаз казалось то добрым, то злым, когда глаза то оказывались освещенными, то погружались в тень. Он остановился у конторки и стал смотреть на синеватый огонек лампы за стеклом.
- Здесь так холодно и темно, - сказал зеленоглазый. – Коридоры похожи на подземелья, а двери – на створки темниц, - и голос его был странным, когда он это говорил, и трудно было понять, горе в нем или улыбка.
Хозяин не знал, что делать. Кажется, он что-то пробормотал и сел на корточки у полок, пытаясь в неверном свете нащупать бутыль с ламповым маслом, но никак не мог найти ее, а полки зияли бездонными пещерами.
- Просто зажгите свет, - подсказал мягкий голос совсем близко.
Хозяин вскочил, но снова вокруг был мрак, и только подрагивающий свет лампы играл тенями в страницах журнала.
В самом деле, почему в такую ночь, я сижу в полной темноте? Почему я сижу здесь, совсем один, и слушаю, как тени разговаривают со мной? Когда даже духи и демоны, позабыв о своих делах, встречаются, чтобы сыграть в карты? Может быть, меня здесь нет? И я совсем один брожу где-то между мирами, не в силах найти тех, кто был мне так дорог?
- Это они? – спросил издалека неуверенный голос.
И свет уходящего месяца высветил невысокую фигуру, неуверенно ощупывающую входные двери. Теперь в нем не было той силы и жизни, заполнявшей все вокруг, он казался маленьким и одиноким.
- Это те самые врата? – спросил он, и в голосе его звучала обида. – Но зачем в них проходить, когда ты совсем-совсем один? – он обернулся, и большие, совсем еще детские глаза блестели слезами. Он мотнул головой, сделал несколько шагов назад и тоже слился с тьмой.
«Почему они ушли, оставив меня совсем одного? Оставив среди пустоты и воспоминаний, которые с каждым днем все туманнее?» – спросил голос у хозяина в голове. И он не разобрал, кто это был – одинокий мальчик или он сам.
И он стоял, и печаль давила ему на плечи неделями и месяцами одиночества. Он смотрел в журнал перед глазами, его взгляд скользил по длинным рядам имен людей, которые когда-то останавливались здесь, и снова покидали это место, не оставляя в его памяти даже лиц. И это все? Все, что мне осталось?
И скрипнула входная дверь.
Хозяин поднял глаза к белой фигуре на пороге, и легким ореолом окружал ее золотистый утренний свет. Это был мальчик лет тринадцати, в белых одеждах, и со столь же белоснежными волосами. Руки мальчика были сложены, полускрытые широкими рукавами, и кажется, он что-то держал в ладонях.
Когда он шел к конторке, впуская в холл свет раннего утра, тьма, казалось, отодвигалась от него, и почти бесплотная фигура словно светилась изнутри. Из-под косой серебристой челки, на хозяина вопросительно взглянул яркий рубиновый глаз.
- Я нашел их на ступенях вашей гостиницы, - неуверенно сказал он, и, чуть помедлив, протянул к хозяину руки, раскрывая ладони.
На столь же белых, что и одежда, ладонях, лежали три фигурки, вырезанные из дерева: маленькая девочка со смешными хвостиками и два мальчика.
Вздох застрял у хозяина в горле и весь мир, казалось, накренился. Медленно, как во сне, он протянул руки, и мальчик бережно вложил фигурки в широкие мозолистые ладони.
- Им было одиноко, и я немного с ними поиграл. Вы не против?
Глаза защипало, и сердце бешено забилось, ударяясь о ребра. Фигурки все еще хранили тепло ладоней мальчика, и, казалось, пульсировали в дрожащих в руках.
- Здесь остановились мои друзья, - улыбнулся мальчик, и глаза его замерцали. – Они меня ждут.
Хозяин кивнул, глядя на фигурки затуманившимися глазами, и чувствовал, как по щекам медленно ползут первые, после гибели семьи, слезы.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
5
)
Поделиться
21:37
Зимние игры. Текст 3: "Я не пытаюсь"
все записи пользователя в сообществе
тексты
Я не пытаюсь, уже – бесполезно.
Карты не лягут на стол,
Проще опять в джип, снова, все вместе.
Проще ль? Не важно. С тобой. ©
Годжо не помнит, что говорит, швыряя карты на стол, поднимаясь.
читать дальше
Он не собирался оскорблять Санзо и тем более, бить, он понимает что его руку остановили на замахе, когда в лоб упирается холодное дуло пистолета, когда медленно поворачивает голову и видит, что его руку держит Хаккай. Все выглядит бредом, Годжо не пил так уж много, и минус-волны на него никогда не действовали. Какой дьявол толкает его под локоть, когда каппа вырывается из хватки екая, отворачивается и выходит, Годжо тоже не понимает, наблюдая за своими действиями словно со стороны.
********************
Эта ночь вся кажется запутанным сном, исчезновение Хакурю, терзания Хаккая... Годжо читал сомнения в его глазах, едва успевал поймать тут же опускавшийся взгляд цвета болотной зелени. Санзо злится за сбежавшего искать джип Гоку. Сыграть в карты было плохой идеей, но Санзо почему-то согласился. Он и каппа играли, Хаккай тепло улыбался, оставшись с ними, почему-то отвергнув оба предложения: пойти искать джип - от Санзо, и поспать - от Годжо. На другие попытки общаться он лишь солнечно улыбался и говорил свое привычное:
- Хай-хай, я просто ничуть не устал, побуду тут, я люблю наблюдать за игрой, если не мешаю...
Возражений не находилось ни у кого, хотя напряжение в атмосфере ощутимо нарастало с каждой минутой, делая воздух тяжелым и густым, заставляя звенеть от электрических нитей, дрожащих между троими за столом.
********************
Чем дальше Годжо отходит в лес, тем больше проясняется голова, разговор медленно всплывает в памяти, и каппа нервно затягивается сигаретой, цедя:
- Сволочь.
В ночном лесу легко представить себе темно-зеленые глаза Хаккая, которые ненадолго изумленно раскрылись, когда Санзо бросил:
- Раз джипа у нас больше нет, придется купить другую машину, Хаккай, ты справишься с обычной? Придется точно рассчитывать топливо, чтобы не застрять в пустыне.
Годжо видел мелькнувшее болезненное выражение в глазах Хаккая, на миг каппа почти поверил, что тот сейчас скажет, что не поедет без Хакурю, что должен выяснить, что с драконом, что не хочет вести другую машину, черт подери!.. Но Хаккай тут же вернул свою улыбку и ответил, разве что тише и чуть тяжелее обычного:
- Хай...
Тогда Годжо и понесло...
- Чертов монах, если тебе волнует только твоя миссия, вали ко всем чертям. Сам. Наши шкуры подставляешь, не задумываясь, а если с Хакурю что-то случилось? Хаккая тоже так же бросишь? Если что, другого водителя найдешь, или сам за руль сядешь?
- Годжо... - Хаккай не решился одернуть каппу, лишь растерянно взглянул - имя по губам читалось.
- Я вас не выбирал, мне сказали взять вас, но никто не говорил, что в пути с вами ничего не должно случиться...
Годжо не был удивлен ощущению дула пистолета, которое уперлось в лоб. Но Хаккай...
Что теперь сказать...
********************
Окурок улетел в густую зелень, Годжо оглянулся туда, где вдали были видны огни городка, где Санзо-икко остановились.
- Наверное, пора возвращаться... - пробормотал каппа.
Шорох за спиной заставил вздрогнуть и резко обернуться: сломанная зеленая веточка качнулась в воздухе, на долю секунды напомнив знакомые лианы, каппа вздохнул.
Может, Хакурю понял раньше него, что лучше уйти? Если Хаккай... и Санзо. Интересно, а глупый обезьян нарочно свалил? Ну, уж Гоку точно вернется.
Годжо думает о Хаккае. Не потому что это единственный друг. Не потому что ввязался в это путешествие из-за него. Просто обезьян не оставит Санзо, чтобы тот не сделал. Просто монах бывает редкостным дерьмом. Просто Хаккай сегодня впервые дал Годжо шанс усомниться, нужен ли он...
********************
Годжо возвращается под утро, чтоб увидеть спящих Санзо, Хаккая и Гоку. Каппа смотрит на мальчишку с золотыми глазами, на того, кто старше их всех.
Ты уже разобрался в себе, да? Тебе почти повезло, обезьян. Ты не замечаешь, а может... Просто понимаешь, что для тебя важнее. Я привык к другим играм, я не в состоянии ни понять его, ни отпустить. Потому что боюсь понять, что как бы далеко я ни ушел, он не пойдет следом. Пошел бы... пару лет назад. Когда вытащил из неприятностей с Барни. Сейчас - нет. Спасти спасет и опять улыбнется своей чертовой улыбочкой, а потом отпустит руку. У него есть другой якорь. А мой якорь он. Только с каких это пор корабль тащится следом за якорем?
Да, какая разница. Надо спать, раз уж вернулся, - обрывает Годжо сам себя, замечая как за окном светлеет, и ложится.
Полукровка еще не спит, когда видит влетающего Хакурю.
Дракончик делает полукруг над спящими, и Годжо протягивает руку вверх, словно предлагая сесть. Не задумываясь, что Хакурю всегда садится на Хаккая. Дракончик открывает пасть и с тихим "кю" опускается на вытянутую руку полукровки, Годжо гладит тонкую шерсть "гривы".
- Ты тоже понял, что он тебе нужен?
- Кю!
Мягкая теплая шейка изгибается, ласкаясь к открытому плечу каппы, и Годжо усмехается, невесело так.
- Понимаешь, да? Тоже сбежал, чтоб понять, пойдет ли искать? Ревнуешь?
Дракончик вытягивает шею в сторону, где спит Санзо, пристроив голову на животе Хаккая, недолго смотрит и устраивает свою головку на плече Годжо. Каппа понимающе кивает.
- Ага, из-за тебя переполох был...
- Кю! - кажется, в этот раз звучит немного виновато.
- Ничего, ты же вернулся, - Годжо смотрит на рассвет за окном и улыбается, вытягивая руку, на которой пристроился Хакурю, - Давай, буди уже всех, я в машине отосплюсь...
*******************
Хакурю тянет за край накидки Гоку, мальчишка шевелится, и в ответ на шум сразу открывает глаза Хаккай. Годжо не замечает мягкого, теплого, чуть болезненного взгляда на него, как не заметил, что Хаккай не спит на спине...
*******************
Джип набирает скорость, сегодня Хаккай ведет очень аккуратно. Санзо курит, Гоку пинает Годжо, и не получая ответа, проводит у него перед носом пирожком. Никакой реакции.
- Эй, каппа-извращенец, сколько можно спать?
Полукровка продолжает спать, положив голову на сгиб локтя и Хаккай с переднего сиденья тихо отзывается за него:
- Пусть отдохнет, он устал...
- Когда это он успел устать, храпел все утро, пока собирались!..
*******************
- Какое странное чувство... будто меня кто-то ждет...
Скрип двери.
...
- Извини, я не съел то, что ты приготовил вечером.
- Ничего, вареная пища долго не портится, - улыбка.
*******************
Я подожду, Годжо... главное, ты всегда возвращаешься.
Джип подпрыгивает на ухабе и каппа недовольно бормочет, не просыпаясь:
- Отстань, обезьян.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
1
)
Поделиться
21:36
Зимние игры. Текст 2: "Track 5.5 «Lovely babies»"
все записи пользователя в сообществе
тексты
< Gojo’s version >
(три куплета, несколько припевов, соло на саксофоне)
Весна… весна цвела в моем сердце. Алые сердечки лепестков. Ромбики света на деревянном полу. Набухающие черные почки и крестоцветья распустившихся цветов. Однако Хаккай все время выигрывает, Гоку проигрывает, а Санзо не играет вообще, так что я отправился на поиски игорного дома, и я его нашел. Но опять-таки длительное отсутствие достойных соперников сказалось на мне не лучшим образом.
Короче говоря, я проиграл наш джип в карты.
читать дальше
- Йессс! Флеш-стрит!!! – вопит Гоку, и воспоминания тридцатиминутной давности накрывают меня с головой.
***
- Йессс! Флеш-стрит!!! – вопит придурок напротив, и я успеваю подумать, что Хаккай… нет, пожалуйста, нет… Джип-кун, милый, Джип-кун… Хотя если мы правильно разыграем наши карты…
- Мне надо попрощаться с джипом, - бросив карты, я встаю из-за стола.
Придурки в количестве семи человек провожают меня заинтересованным взглядом.
Я выхожу во двор гостиницы и сажусь за руль джипа.
- Ты очень умный, Джип-сан. Если честно, я даже считаю тебя улучшенной версией Хаккая.
Джип молчит.
- Вот видишь, Джип-сан, ты еще и скромный!
Джип скромно молчит.
- Сейчас я расскажу тебе одну старую ёкайскую сказку, Джип-кун. Жила-была одна бедная ёкайская старушка. И была у нее маленькая волшебная тележка. Совсем как ты Джип-кун. И решила старушка приготовить тямпуру, но денег у нее не то, что на тямпуру, на онигири не хватило бы. И тогда пошла она на базар и продала свою волшебную тележку за хорошие деньги. Но как только новый хозяин тележки вышел за пределы города… слушай внимательно Джип-кун, маленькая… волшебная… тележка… превратилась в маленького… волшебного… дракончика… и улетела обратно к своей старой хозяйке! Но чтобы злой новый хозяин его не нашел, умный дракончик… слушай еще внимательнее, Джип-кун! Умный скромный дракончик спрятался в э… во-о-он в том погребе с пивом и терпеливо ждал пока за ним не придет его старая хозяйка! Я рад, что ты меня понял, Джип-тян.
Джип-тян понимающе молчит.
***
- Балда, - ласково говорю я Гоку, - у тебя просто стрит.
- Хватит орать! – орет Санзо, - Немедленно ложитесь спать идиоты!!!
- Но еще даже не полночь, - у меня хорошее настроение, ну разве я не гений – так изящно разрешить проблему, - Санзо, ты прямо как пенсионер.
- Странно – задумчиво произносит Хаккай, - Джип исчез.
21:35. Все идет по плану.
- Он был там недавно, когда я выносил ему еду, - продолжает Хаккай.
Джип-тян – молодец, выбрал правильный момент!
- Может, он решил прогуляться или еще что?
«Еще что» глубокоуважаемый Санзо-сама, но ты в жизни не догадаешься, что именно!
- Вдруг с ним что-нибудь случилось?! - кричит Гоку, - Я пойду его искать!!!
21:38. Кое-что идет не по плану.
- Эй, в такой час?!
- В чем дело, Годжо? Еще даже не полночь.
21:40. Пора спасать мой план.
***
Час спустя все еще бродим с Гоку по городу. Надо от него поскорее отделаться. Джип-тян, наверное, уже вернулся и ждет меня в погребе. На перекрестке мы одновременно останавливаемся и одновременно начинаем говорить.
- Давай…
- Давай…
- Я - направо…
- Я - налево…
- Окей!
- Окей!
Гоку скрывается за углом, а я поворачиваю на лево.
- Хэлло, Годжо-сан!
- Салют, Годжо-кун!
- Рады тебя снова видеть, Годжо-тян!
- Привет, придурки, - неосторожно отвечаю я, - а где мой джип?
- Ты не поверишь, Годжо-кун, но нам тоже безумно интересно, где твой бывший джип! Мы его полтора часа ищем.
- Полтора часа?!
- Все в порядке, Годжо-тян, джип мы искали всего полчаса, а последний час мы усиленно искали тебя…
- То есть вы не уехали на джипе за пределы города, и Джип-кун не превратился всем на удивление в маленького дракончика?
- Э… Годжо-кун?
- А где тогда Джип!?!
- Хороший вопрос, Годжо-сан, именно его мы и будем тебе задавать долго и с удовольствием..!
Неужели Джип-кун меня неправильно понял?! У него такая маленькая головка… Мой план был слишком сложным? Джип действительно потерялся?! Или он сразу направился в погреб?..
- Эй, парни, пиво за мой счет, через пол часа встречаемся у гостиницы! Гоку! Гоку!!! Ты где?!
- А ну, стой!!!
- Не сейчас, парни, не сейчас… Гоку-у!
Сворачиваю на право и через десять метров натыкаюсь на Гоку.
- А, Годжо! У меня идея!
- Идем обратно, Джип мог вернуться.
- Ты что! Мы всего час ищем! Хаккай будет сердиться! Эй! Тебе наплевать на Джипа!!!
- Хаккай… это да…
- У меня идея, каппа! Будем спрашивать людей! Я вопрос придумал!
- Только по-быстрому, обезьяна… Нет! У тех троих не спрашивай!!! Вообще пошли на другую улицу! Тихо-тихо прокрадемся на другую улицу…
***
- Ну что? – спросил Хаккай.
- Ничегошеньки… его нигде нет, – ответил я. А что я еще мог ответить? В погребе Джипа не оказалось. Теперь там сидели три придурка и пили пиво за счет золотой карточки Санзо. А Джипа там не было…
- Мы даже поспрашивали местных, - отчитывается Гоку, но местные тоже не видели Джипа… - Мы спрашивали: «Никто не видел животное, похожее на дракона или джип?»
- Э, - говорит Хаккай.
- Раз после стольких поисков мы его все еще не нашли… можно предположить что его украли, - выдает гениальную мысль Санзо.
- Быть не может.
- Он конечно редкое животное. Но он же легко может изменить форму и убежать если что…
- Неужели джип убежал?! – вопит Гоку.
Он обиделся на меня и убежал? Милый-милый Джип-кун… вернись, пожалуйста, Джип-кун… Джиииип!!! Где ты?!!!
< Sanzo's version >
(обойдемся без куплетов)
…«Команда Санзо»… Эти тро… двое позорят славное имя «Санзо»… Умудриться потерять Джип… Два… три идиота!!! И Хаккай тоже! Хаккай вообще виноват больше всех! Джип на его ответственности! «Мы ненадолго отлучимся, Санзо, пожалуйста, оставайся тут и жди». Давайте, поработайте ногами, раз мозгами не получается!..
Полчаса уже работают… у меня все сигареты закончились.
Тук-тук
- Да!
- И-извините, меня зовут Сой Фу, я горничная.
- …
- А… А, парень с красными волосами… Годжо-сан…
- …
- Он сказал, я могу прийти, если что… п-простите…
- Не стоит.
- А?
- Не стоит приходить к трупу.
- А… ой, а разве Годжо-сан болеет? Это плохо… Вы знаете, у нас в городе экология плохая, завод господина Ри… ну, говорят, это из-за промышленных отходов… Но завод не закрывают, рабочих мест мало… Даже животные… Домашние животные… Воздух здесь плохой, и они плохо себя чувствуют… Это хорошо, что у вас нет животных… Но если Годжо-сан болеет… Вам лучше уехать.
- Годжо-сан переживет. Хм, мне нужны газеты и сигареты.
- Да! Я принесу! Передайте, Годжо-сан, пожалуйста, чтобы он поправлялся!
***
Тук-тук
- Да!
- Ох, извините, господин, я принес газеты. Сой Фу просила передать свои извинения, внезапно приехал господин Ри – она ушла в большой дом помогать сестре, эх. Вот, сигареты сюда кладу, а газеты сверху. Ну, доброй ночи.
Одна пуля для Годжо, вторая пуля для Годжо… тоже, третья для той же цели, и четвертая туда же, вот и пятая опять же, а шестая для Хак… О! Какая интересная фотография…Так значит господин Ри… Да, это называется – работать мозгами.
***
- Санзо? Хакурю… А, Гоку, Годжо, ну что?
- Ничегошеньки.
- Мы даже поспрашивали местных: «Никто не видел животное, похожее на дракона или джип?»
Команда идиотов, да.
- Раз после стольких поисков мы его все еще не нашли… можно предположить что его украли.
- Он конечно редкое животное, Санзо, но он же легко может изменить форму и убежать если что…
Если что… А если в городе плохая экология, и он застрял в форме джипа?
- Гоку, Годжо, пожалуйста, отправляйтесь на окраину города, я поищу в центре. Санзо?
- Черт… вот ведь еще головная боль.
***
- Могу я поговорить с господином Ри?
- Как Вас представить?
- Сан… Ген… Я – знаменитый путешественник.
***
- Ах, Сан-сан! Ваш визит - большая удача! Вы так образно описываете ваше путешествие! «Песок застревал в карбюраторе, и джип рычал как раненный лев! Единственным зеленым оазисом на многие километры вокруг был наш джип!» Восхитительно! Вы знаете, я так люблю автомобили! У меня большая коллекция!
- Хн, я прочитал о вашей коллекции в газете. Но качество фотографий… Мне бы хотелось увидеть все своими глазами.
- Ах, конечно, я Вам покажу, Сан-сан! Нам сюда!
- О, спасибо, Ри-сан. И… можете звать меня просто Генджо. В знак нашей дружбы.
- Та-дам! Генджо! Смотрите!
Моя стройная теория о том, что внезапно приехавший Ри увидел наш джип и захотел его себе в коллекцию, а джип из-за плохого самочувствия не смог изменить форму и теперь молча страдает среди других машин… абсолютно нежизнеспособна. Даром потраченное время. Хотя с другой стороны…
…Chevy ChevelleFord GT05, лимузин «Руссо-Балт» с кузовом «ландоле», сиреневый «Фольксваген-гольф», миниатюрный ВАЗ-2122, изящный Hummer H2, плавные линии Mazdа RX-7, легендарная Toyota Supra…
…игрушечные…
…каждая не больше 20 сантиметров...
…они были божественны.
…сенсей, я нашел своего Будду.
- Ген…с Вами все хорошо? Генджо! Воды! Принесите воды!
< Hakkai’s version >
(а Хаккай вообще петь не любит)
Возможно, у меня паранойя. Но я им не доверяю.
Они ведут себя слишком подозрительно.
Годжо напуган, Гоку подсыпал нам всем что-то в чай, а Санзо явно чувствует себя виноватым.
- Может, на свободе Хакурю было бы лучше…
Боюсь, это именно они похитили Хакурю в корыстных целях. Годжо вполне мог проиграть его в карты, Санзо – обменять на новую модель роллс-ройса, а Гоку – зажарить и съесть.
- Хакурю тоже член команды Санзо… Это даже хуже, чем когда уходил Годжо.
Они могли сделать это одновременно или по очереди.
Они могли расчленить Хакурю, а косточки закопать.
В разных местах.
Я…
Хакурю… где ты?
< Goku’s version >
Все началось с того, что я зажарил и съел Хакурю.
Шучу! Я же пошутил, эй!
На самом деле, все началось с того, что я увидел в окно, как к Джипу подошли детишки, и он превратился в Хакурю. А они, наверно, хотели с ним поиграть, я тоже хочу, но мне не дают… А потом они забрали Хакурю с собой, но так как Хакурю не возражал, я тоже не стал. К тому же я так задумался, что перепутал флеш-стрит и стрит… А потом все кроме меня переволновались, потому что не знали, где джип. А я знал. Я его по запаху, где хочешь найду! Я легко отвязался от Годжо и пошел проверить как там Хакурю. Хакурю стал снова Джипом и играл с детьми. По-моему, ему нравилось. Поэтому я вернулся к Годжо и развернул его в другую сторону, и мы пошли спрашивать про Джип у людей. Я придумал вопрос, на который невозможно дать правильный ответ. Так что Годжо был со мной, Санзо сидел в гостинице, а Хаккай если найдет Джип, пусть сам с ним разбирается. Но когда мы вернулись, Джип еще не нашелся. Все были очень нервными. Поэтому я уверил их, что никогда не съем Джип, и намекнул, что он мог бы убежать и по собственной воле. Я не знаю, вдруг Джип захочет остаться с теми детьми. Вот я и предложил путешествовать теперь на велосипедах. На что они сказали: «Ну, уж нет!» и я решил пока про Джип им не рассказывать. Так что мы снова пошли искать Джип. Когда искали, Годжо истерил, Хаккай нервничал, а Санзо не сидел, как договаривались в гостинице, а вышел гулять. Пару раз я видел довольного Джипа, он катал детишек. А когда мы все вернулись, я подсыпал им снотворное, чтобы они успокоились и хоть немножко поспали.
Один я чертовски не выспался. Ждал Джип. В общем…
- Возвращайся скорее и…Я пожарю тебя и съем!!!
< Jeep’s version>
Пи…
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
7
)
Поделиться
21:33
Зимние игры. Текст 1: "Луна, трава и белый дракон"
все записи пользователя в сообществе
тексты
- Есть хочу, хочу есть... А в гостинице бы покормили...
- Макака, ты б заткнулся. Я сам есть хочу.
- А может, Джип уже вернулся?.. Ну вот полетал где-нибудь и вернулся, а, Годжо?..
Годжо неопределенно передернул плечами. Если Гоку не реагирует на «макаку», значит, он и вправду сильно беспокоится, а про еду – это так, больше по привычке...
читать дальше
Да что греха таить – Годжо беспокоился тоже. Не то чтобы он был такой уж любитель зверюшек, особенно мелких дракончиков с противными голосами, норовящих пищать тем громче, чем сильнее похмелье; но, во-первых, переться на Запад пешком было затеей идиотской, а во-вторых, Годжо опасался за Хаккая.
Нет, он сказал, конечно, что Хакурю может быть лучше на воле. Сказать-то сказал... ну да, а еще он сказал, что это хуже, чем когда от команды откололся Годжо. И вряд ли он такое заявил затем, чтобы Годжо подколоть. Не тот немножечко момент.
А это значит, между прочим, что если Джип в самом деле пропал, то Хаккаево настроение опустится куда-то к точке замерзания спирта и там останется. Надолго. А это уже значит...
Тут Годжо содрогнулся. Случалось ему видеть Хаккая в депрессии, в просто дурном настроении и в Очень Дурном Настроении, и вот это последнее... в общем, жутенько это, и повторения не хотелось совершенно.
- ...ну Годжо же!.. – Гоку настойчиво дергал его за рукав, но окликал почему-то шепотом. Злым сдавленным шепотом.
- Чего? – опомнился Годжо.
- Да тихо!.. туда гляди.
Годжо поглядел и немедленно рванул за угол, увлекая за собой Гоку.
Они уже вышли на самую окраину городка, где последние дома глядели в степь из-за заборов, внушительных с виду, но на деле ни от чего не защищающих, кроме разве что соседских шалопаев дошкольного возраста или мирных подвыпивших гуляк. Ночь стояла неприятно холодная, зеленоватая луна полыхала ослепительно, звезды от нее не отставали, и группа ёкаев, совещавшихся о чем-то у входа в проулок, видна была как на ладони.
А еще виден был оставленный у крайнего забора раздолбанный грузовичок, припавший на правое переднее колесо. Наверное, шину пробили, идиоты.
Интересно, они одни или они заходят в город с трех-четырех сторон, и убивать их сейчас или бежать к Санзо и драться всем вместе, пронеслось у Годжо в голове, и тут Гоку шепнул:
- Годжо, а ведь это они угнали Джипа. Чтобы колесо снять! или просто чтобы на нем уехать... с сутрой!
- Придурок, как можно снять у Джипа колесо! – рявкнул Годжо вполголоса. – Он же превратится и улетит.
- Сам ты придурок! А если они
попытались
? И Джип теперь никуда не может улететь, потому что они... потому что у него... – голос у Гоку задрожал, - потому что они ему наверняка крыло... повредили!
Тут и Годжо представил себе в красках, что именно случится с Хакурю, если у него – в форме Джипа – попытаются снять колесо. Повредили? Крыло? Да хорошо, если не оторвали!
Чань-бо лег в руку как-то на редкость естественно. Ладно сутра, с ней все понятно, и постоянные рейды ёкаев хоть и бесят, но они, ну... это как-то нормально. В конце концов, хоть Санзо на них душу отводит, а не палит постоянно по спутникам. Но Хакурю!
Годжо никогда не признался бы в этом никому, и самому себе в первую очередь, но те, кто может обидеть ребенка или маленькую беззащитную зверюшку, выводили его из себя намного быстрее и качественнее, чем даже те, кто может обидеть красивую девушку. А уж те, кто одновременно обижает маленькую беззащитную зверюшку и одновременно лишает его, Годжо, удобного средства передвижения, а заодно – спокойного ночного сна... В общем, эти конкретные ёкаи влипли намного круче всех предыдущих!
Дело было сделано быстро и бесшумно. Ёкаи не ожидали нападения и не смотрели по сторонам – столпились себе в переулке и трепались о чем-то шепотом, видно, план действий вырабатывали. Так что минута-другая – и штабель бесчувственных тел уже громоздился на земле. Тела, для разнообразия, все были живые, поскольку Годжо вовремя сообразил, что ёкаев придется допрашивать, если Джип где-то запрятан.
Верхнего ёкая в штабеле пришлось некоторое время бить по щекам и даже отливать водой из ближайшей канавы. Судя по отсутствию повреждений на одежде, это была жертва Гоку.
- Ну ты ему и врезал, - то ли осуждающе, то ли одобрительно заметил Годжо, - все не очухается никак...
Пока Гоку соображал, похвалили его или обругали и как на это отвечать, ёкай все-таки пришел в себя.
- Ну вы даете, пацаны, - сказал он и глупо захихикал. – Вы чё, из ниндзявской школы?
Гоку с Годжо переглянулись.
- Куда Джипа дели, козлы? – поинтересовался Годжо.
Ёкай продолжал хихикать.
- У нас не джип, у нас грузовик... вон, за забором... только вам он без надобности, у нас колесо спустило и соляра того... кончилась...
Что в ситуации так веселило ёкая, Годжо понять не мог никак. Он взял пленника за грудки и несколько раз сильно тряхнул.
- Я спрашиваю, наш Джип где? Или дракончик белый такой, мелкий.
- Гы, - сказал ёкай, неожиданно протянул руку и дернул Годжо за свободно торчащую прядь, которой он был обязан постоянными ассоциациями с тараканом. – Дракончик! Где такую траву берете?
От неожиданного хамства Годжо ёкая уронил. Тот даже не попытался подняться – лежал себе, глазел на них и посмеивался, причем вполне добродушно.
- Мы все знаем! – вступил Гоку. – Вы хотели украсть у нас сутру и уехать на нашем Джипе!
- Ух ты! – восхитился ёкай. – Это вы сутру курите? Сильны! Где взяли-то хоть? Там еще дают?
Совершенно обалдевший от этого пассажа Годжо наконец присмотрелся к ёкаю. На обычного боевика тот не походил абсолютно. В длинные волосы кое-где вплетены были бусины, на обеих руках болталось по паре десятков простеньких нитяных и кожаных браслетиков, одежда даже в лунном свете поражала пестротой.
- Ну вы же за сутрой пришли! – не унимался Гоку.
- Да не. Мы за солярой, - отозвался ёкай и все-таки попробовал встать. Пришлось помогать – ноги у парня разъезжались. – Ганджи у нас хватает, сами запасали, но в здешних городах ее в уплату не берут, а денег нет... так что хотели притырить пару канистр, - он виновато развел руками. – Мы бы и отработали, но сейчас наших как видят, так сразу в топоры. Недобрые все...
Годжо подозрительно покосился на неожиданно мирного ёкая.
- Ты в лимитере, что ли?
- Не-е. Нас Кайя бережет, - вдруг серьезно заявил ёкай. – Только тенжухи сейчас не достать, приходится местную забивать, а ею догоняться все время надо, иначе крышу рвать начинает.
Гоку захлопал глазами.
- Годжо, эй... это он чего сейчас сказал?..
- Он говорит, что коноплю из Тенджику добыть сложно, поэтому приходится курить местную и делать это очень часто, чтобы не поддаваться минус-волне, - машинально перевел Годжо; жаргон опиумокурильщиков и миролюбивых любителей травки был ему знаком, но отказывало воображение: сейчас, во время именно этого путешествия, повстречать коммуну ёкаев-растафари, заменяющих лимитеры травкой?.. – Слышь, парень. Так вы не по нашу душу, что ли?
- Не. На кой нам ниндзи-то сдались?..
- Да не ниндзи мы! – возопил Гоку. – Мы Санзо-икко!
Ёкай перевел на Гоку озадаченный взгляд.
- А! – внезапно он озарился пониманием, - вы эти, которые... ну за которых из Хото награду назначили? Э, братцы, это вам не поперло! Это вам отсюда надо сваливать, там за вами целый полк намылился, днем уже тут будут...
...В качестве извинения за нападение Годжо и Гоку помогли укуренным и совершенно безмятежным ёкаям накачать колесо и потихоньку стащить канистру солярки из сарая местного мотолюбителя. Орава кочевых почитателей Джа погрузилась в грузовик и укатила куда-то в подлунные дали, оставив после себя городу - стойкий запах жженых тряпок, а Гоку – косяк на пробу. Годжо, пребывающий в тотальном офигении, увы, заметил это слишком поздно – когда Гоку закашлялся, неумело пытаясь вдохнуть сладкий дым.
- Дай сюда, макака!
- Не дам! Это мне оставили.
- Тебе рано еще курить, отдай немедленно!
- Не отда... кхе-кхе! Кхе! Пфффф!
Годжо сам никогда прежде траву не курил и что такое «паровоз» - не знал, от выдохнутого ему в лицо дыма увернуться не успел...
...хоть ёкаи и считали местную траву беспонтовой, но Годжо с непривычки хватило одного вдоха.
До гостиницы они доползли под утро, в обнимку, шатаясь, и рухнули на пол на глазах изумленного Санзо – глупо хихикающие, жутко довольные собой и мирозданием, радостно строящие планы, что именно они сделают с паршивцем Хакурю, когда его все же отыщут... хорошо, что Хаккай этого не слышал.
А Хакурю нашелся сам собой, целый и невредимый.
Когда всю следующую неделю они ехали через степь, Гоку все озирался – не встретится ли им по дороге грузовик, набитый ёкаями в ярких тряпках. Не встретился. И, может, оно и к лучшему.
@темы:
Saiyuki
,
text
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментарии
(
9
)
Поделиться
15:02
Дорогие участники челленджа!
все записи пользователя в сообществе
Томаш
КМС по СПГС
Завтра я вывешу все тексты в сообществе. Так что если не успеваете прислать текст сегодня ночью, у вас есть время до завтра, примерно до второй половины дня.
В мои планы не входит отсеять участников, я, наоборот, заинтересована в том, чтобы нас было как можно больше.
Челлендж - это всегда праздник, это новые тексты, которые "просто так", без повода, было лень написать.
И этот праздник невозможен без вашего активного участия.
Поэтому я очень жду ваших работ
С любовью, Терра ^_~
запись создана: 19.01.2009 в 00:46
@темы:
Saiyuki
,
org
URL
U-mail
Дневник
Профиль
Комментировать
Поделиться
Последние
1
2
3
4
Челленджер
тексты
МЕНЮ
Авторизация
Запомнить
Зарегистрироваться
Забыли пароль?
Записи
Календарь записей
Темы записей
65
Saiyuki
34
text
31
org
Все темы
Список заголовков
Главное меню
Все дневники
Главная страница
Каталог сообществ
Случайный дневник
@дневники: изнутри
Техподдержка
Статистика
Наверх
Главная
Случайный дневник
@дневники: изнутри
